— Понятно, что было потом?
— Прошло еще сколько-то времени. Варя все ходила взад-вперед, нервничала. А потом заявила, что пойдет искать отца. Естественно, одну мы ее не отпустили.
— Мы — это кто?
— Я, потом Слава и Леонид.
— Значит, вы собрались и…
— Мы пошли к подъемнику. У меня теплилась надежда, что Иван попадется нам на пути и все завершится благополучно. Подъемник уже был выключен. Но я поговорил с механиком, и он его вновь включил. За отдельное вознаграждение… Мы поехали наверх. Потом спустились по трассе. Ивана нигде не было. Ну а затем вернулись к себе на базу. Выяснилось, что и там Ивана нет. Я поговорил с Вероникой и уговорил ее позвонить в полицию.
— А Вероника Константиновна что же, не хотела обращаться в полицию? — удивилась я.
— Да, она… — как-то неопределенно начал Гречанинников, — в общем, она сначала стала говорить, что нечего пороть горячку, надо подождать до утра.
Нечего пороть горячку? Ничего себе! И это говорит супруга? Хотя ведь они уже были друг другу чужими, чему удивляться.
— Вот, а потом Вероника все же согласилась со мной и позвонила в полицию.
— Но полиция приехала ведь не сразу?
— Да, они приехали уже утром.
— А вы все до утра оставались здесь у себя на базе?
— Нет, мы просто не могли здесь находиться. Нервы у всех были на пределе, особенно у Вари. И мы пошли по другим базам отдыха, заходили в другие гостиницы. Мы подумали, что Иван, возможно, встретил на трассе кого-то, кого хорошо знал, и отправился к нему в гости…
— Понятно, — сказала я. — Теперь ответьте мне на такой вопрос. У Златопольского было большое состояние?
— Очень большое.
— И кому оно теперь достанется?
— Видите ли, — нерешительно начал Гречанинников, — я не знаю, вправе ли я делиться конфиденциальной информацией. Пусть даже и с частным детективом, который ведет расследование…
— Однако без этой конфиденциальной информации частный детектив вряд ли сможет успешно провести это самое расследование, — ответила я.
— Да, да, вы правы, конечно, — согласился со мной Гречанинников. — Ну, хорошо, я отвечу. В общем, несколько лет назад Иван составил завещание, по которому все свое состояние он завещал Веронике.
— А ведь вы сказали, что у Златопольского были очень хорошие отношения с дочерью.
— Да, верно.
— Почему же в таком случае Иван Борисович составил завещание в пользу супруги, если их отношения, мягко говоря, оставляли желать лучшего?
— Ну, видите ли, Варя тогда была еще очень молода. Как же может практически подросток распоряжаться весьма солидной суммой?
— А была ли еще какая-нибудь причина, кроме молодости Варвары?
— Да нет, вроде бы не было.
«Значит, Гречанинников не в курсе того, что рассказала мне Варвара: о своем увлечении чернокнижниками».
— Значит, несколько лет назад ваш друг не был уверен в том, что его дочери можно доверить деньги?
— Тогда — да. Но в последнее время все изменилось.
— Вот как?
— Да, Иван поделился со мной своими соображениями по поводу будущего своей компании. Он сказал, что Варя очень повзрослела, стала самостоятельной и что ей теперь вполне можно доверить компанию.
— Такую большую и успешную компанию? — с сомнением произнесла я.
— Я, наверное, не совсем верно выразился, — ответил Гречанинников, — скорее всего, речь все же шла не о том, чтобы управлять компанией, а о том, чтобы распоряжаться ее средствами. Да, именно так.
— И он составил новое завещание? — спросила я.
— Он только собирался это сделать, — сказал Гречанинников. — По новому завещанию он планировал разделить все состояние между Вероникой и Варей.
— Понятно, — сказала я. — Вероника Константиновна знала о планах мужа? По поводу изменения завещания?
— Об этом я ничего не могу сказать, не знаю, — признался Гречанинников.
— Виталий Александрович, перед нашим с вами разговором я немного поговорила с Вероникой Константиновной. Точнее сказать, говорила одна вдова, а я и Варвара, мы только слушали ее. И у меня возникло такое ощущение, что Вероника Константиновна как будто бы и не переживает совсем потерю мужа. Или это не так?
— Нет, это, к сожалению, так. Я, кажется, уже упоминал, что в последнее время Иван и Вероника стали почти чужими. Поэтому чему же здесь удивляться? — Он пожал плечами.
— А что послужило тому причиной?
— Ну, как вам сказать. Наверное, есть несколько причин. Возможно, взаимные претензии. Или же они надоели друг другу.