«Как интересно, — подумала я, — Варвара и Василиса. Надо же, какое сочетание. Как там в русских народных сказках? Варвара Краса — длинная коса? И Василиса Прекрасная. Или Премудрая? Ладно, это к делу не относится».
— Варвара, давайте сразу договоримся, — продолжила я. — Мне нужны все подробности относительно вашей жизни здесь, на курорте, а возможно, и того, что касается пребывания дома, в Тольятти. Предупреждаю, что многие вопросы могут быть для вас не совсем, ну, скажем так, приятными. Но, повторяю, для того чтобы иметь четкое представление о том, что же все-таки произошло с вашим отцом, мне нужны предельно честные ответы. Только в этом случае имеет смысл браться за расследование.
— Я вас поняла, Татьяна Александровна, — ответила Варвара, — я, конечно…
— Да, вот еще что Варвара, — перебила я ее, — зовите меня просто Татьяна. Я ведь не намного старше вас, так что…
— Хорошо, — согласилась она. — Вы, Татьяна, можете задавать мне любые вопросы. Я отвечу на них предельно откровенно.
— Ладно. Тогда давайте начнем. Вы в курсе того, были ли у вашего отца недруги, а точнее сказать, враги? Получал ли он когда-нибудь от кого-либо угрозы? Письменно или по телефону? Его кто-нибудь шантажировал?
— Насчет врагов… затрудняюсь так прямо сказать. А вот конкуренты, да. Они были. Видите ли, папина компания очень успешная, она находится в тройке лидеров на отечественном рынке. И компания не стоит на месте, она постоянно развивается. У нас много проверенных партнеров, с которыми мы сотрудничаем, появляются новые. Наших конкурентов такое положение вещей, естественно, не устраивает. Да, я вот вспомнила, что отец как-то сказал, что кто-то настаивал на том, чтобы он продал свой бизнес. Папа, разумеется, отказался. Вот тогда-то и начались угрозы, точно, угрозы были. Папе даже пришлось в связи с этим обзавестись охранником. Он, кстати, здесь, я о нем уже говорила. Это Слава, Вячеслав.
— А кто же конкретно угрожал вашему отцу? — спросила я. — Может быть, вы знаете их фамилии?
— Нет, папа не говорил о том, кто были эти люди.
— Ладно. А здесь, на курорте, ваш отец мог встретить кого-нибудь из числа своих недоброжелателей?
— Не думаю, — ответила Варвара, — если бы папа кого-то и встретил, он бы мне сказал об этом.
— Вы в этом уверены, Варвара? — спросила я. — Что, ваш отец конкретно говорил с вами о бизнесе?
— Да, именно так, — твердо сказала девушка, — особенно в последнее время мы с ним часто беседовали о том, как шли дела в компании.
— А вас эта тема интересовала?
— Ну, если честно, то не очень. Я учусь на последнем курсе Академии дизайна. Поэтому меня, конечно же, больше всего привлекает все то, что связано именно с этим направлением. Но, с другой стороны, как же я не буду интересоваться делами папиной компании? Ведь это важно для всей нашей семьи. Папа как-то раз сказал, что со временем компания перейдет ко мне. Поскольку у него нет наследника-сына. Поэтому мне и нужно было иметь ясное представление о том, как идут дела в компании. Я и старалась быть в курсе.
— Скажите, Варвара, Иван Борисович сделал завещание?
— Да, завещание по поводу того, кому будет принадлежать компания, существует.
— И кому же она будет принадлежать?
— Видите ли, первое завещание отец сделал еще… лет шесть-семь назад. По нему делами компании должна была управлять мама… случись что с отцом. А не так давно папа сказал, что собирается изменить завещание в мою пользу.
— А с чем был связан такой поворот событий, вы не догадываетесь?
— Почему же, я не только догадываюсь, я знаю, — вздохнула она. — Понимаете, когда папа составил первое завещание, у него начались проблемы с сердцем. До инфаркта, правда, дело не дошло, но несколько приступов стенокардии было. Он, конечно, подумал о том, что будет с компанией. Мне тогда было лет пятнадцать… К тому же…
Варвара замялась.
— Было что-то еще? — быстро спросила я ее.
— Да… было, в общем, у меня тогда начался такой период, который принято называть подростковым возрастом, со всеми присущими ему… особенностями, мягко говоря. Настроение менялось по несколько раз в день. То радость, эйфория, то, извините, полная жопа. Я страшно истерила, скандалы устраивала буквально на ровном месте. Все взрослые казались мне отъявленными лицемерами. Я считала, что они только и делают, что притворяются и лгут. И все их правильные и красивые слова — сплошной обман. В общем, дура была непроходимая. Сейчас просто стыдно обо всем этом вспоминать.