– Благодарствую, ваше высокопревосходительство! – рявкнул Гуров и поклонился в пояс, распрямился и щелкнул каблуками.
– Совсем мужик дуреет, – вздохнул Орлов. – Может, тебя в санаторий отправить? С пенсионерами в шашки играть?..
Но Гуров его уже не слышал. Он равно не сомневался как в том, что генерал не воспримет его предположения всерьез, так и в конечном итоге переговоров. Собственно, Гуров и сам не до конца понимал, почему он так к этим двум инцидентам прицепился. Грызло что-то внутри, и все!
Полковник галантно поклонился Верочке и вышел из приемной. Первым делом следовало опросить свидетелей происшедшего на Большой Ордынке, а уж затем заняться анализом данных. Вниз Гуров спускаться не стал. Он позвонил из своего кабинета Липченко и попросил того переслать всех людей.
– Ты уж извини, что дело у тебя из-под носа выхватил. Они у меня тут по другому проходят, – попытался оправдаться Гуров, но этого и не требовалось.
– Бог с тобой, Лев Иванович! – Липченко обрадованно засопел в трубку. – Мне-то проще. В такую жару бумажек поменьше писать придется…
На этом и расстались. Гуров позвонил Веселову и пригласил его к себе. Сияющий, словно медный пятак, капитан вошел в кабинет через пару минут. Веселову импонировала работа с таким известным сыщиком. Саша еще в детстве увлекался детективами и до самозабвения зачитывался Конан Дойлом. Он невольно сравнивал Гурова с всемирно известным персонажем великого писателя и находил немало общего. Вот бы посмеялся Гуров, если бы об этом узнал.
– Саша, – попросил его полковник, – лети в архив и востребуй все убийства по Москве за последние полгода, совершенные с нанесением множественных телесных повреждений. Знаю, что их будет немало, но уж ты расстарайся. Думаю, как девочек уговорить, тебя учить не надо?
– Сделаю, Лев Иванович, – ответил Веселов и, чуть помявшись, спросил: – А что мы ищем?
– Если бы я знал, Саша. Если бы я знал, – Гуров вздохнул и уткнулся носом в дело Сысоева, что принесли от майора за минуту до появления Веселова.
Собственно, ничего нового, что могло бы пригодиться при опросе свидетелей, в материале не было. Те же факты, плюс описание расположения тела самоубийцы, кое-какие фотографии, отпечатки пальцев с монтировки да предварительное заключение врача о полученных Сысоевым травмах.
У коммерсанта оказались сломаны несколько ребер, рука и повреждено основание черепа. Если были правильны предварительные выводы доктора, то ничего смертельного в травмах Сысоева не было. Жить он будет, правда, со скаканьем по лестнице ему придется несколько повременить.
«Интересно, зачем водитель Сысоева поднимался наверх, на седьмой этаж?» – подумал Гуров, и в это время открылась дверь.
В кабинет заглянул сержант из дежурки и доложил, что привел свидетелей. Полковник уже собрался пригласить первого, но в дверь ввалился Крячко. Он был в своих повседневных джинсах, «найковских» кроссовках и аляповатой бело-синей майке. Увидев разодетого Гурова, Станислав театрально застыл в дверях.
– Разрешите войти, товарищ полковник? – гаркнул он с порога и закрыл за собой дверь. Крячко сделал картинный жест рукой, обводя помещение, и заговорил елейным голоском: – Уважаемые господа, посмотрите нашу звезду экрана на рабочем месте. Вот такие они, трудолюбивые работники российского сыска! Строгие, элегантные и преданные делу…
– Хватит паясничать, болтун, – с усмешкой оборвал его Гуров. – Говори, зачем пришел, да проваливай. Меня люди ждут.
– Вот вам, товарищи, и результат! – не успокоился Крячко, обращаясь к невидимой аудитории. – Стоило человека один раз по телевизору показать, и он себя Брюсом Уиллисом возомнил. Товарищ полковник, я как-никак у вас в подчинении. Соизвольте распоряжения на сегодняшний день сделать.
– Кончай, Стас, – на этот раз Гуров не улыбнулся. – Это уже становится не смешно.
Крячко вздохнул и уселся на стул напротив Гурова. Он достал из кармана пачку «Мальборо» и закурил. Гуров не шелохнулся, ожидая продолжения.
– Ладно, Лева, – Станислав выпустил дым в потолок. – Меня уже и без тебя нашлось кому в известность поставить о твоем новом увлечении. Рассказывай теперь, что за элитный клан убийц ты откопал. Поделись со старым другом.
– Ой, что-то много вас, старых друзей, вдруг отыскалось, – проворчал полковник и добавил: – А если серьезно, Стас, ничего я не откопал. Разве что одни предположения.
– Лева, ты же сам мне часто говоришь, что лгать грешно, – Крячко подозрительно посмотрел на Гурова…
После пяти минут безрезультатных препирательств Крячко обиделся. Он считал, что такой ерундой, как эти неумные покушения, Гуров заниматься никогда бы не стал. Станиславу казалось, что полковник придумал себе это расследование в качестве ширмы, а сам тайком раскапывает золотую жилу. Он не хотел верить никаким объяснениям Гурова и в конце концов плюнул.
– Ладно, конспиратор! – проговорил Крячко уже в дверях. – Мудри сколько хочешь, дело твое, – и ушел, хлопнув дверью.
Перед тем как начать опрос свидетелей, Гуров вызвал Тяжлова и Багаева. Как это глупо ни звучит, но в кармане брюк человека, напавшего на Сысоева, уже в морге обнаружили удостоверение работника трамвайного депо № 6 на имя Гришина Василия Андреевича.
Этот факт был не менее удивителен, чем его самоубийство после неудавшегося покушения. Гурову еще не доводилось видеть преступника, идущего «на дело» с документами в кармане. Если, конечно, убийство было не преднамеренным. Вот только не прогуливался же Гришин по лестнице с монтировкой в руке?
В отчете Липченко был и еще один интересный факт. Медику пришлось взбираться на седьмой этаж пешком и таким же образом спускать вниз Сысоева, поскольку лифт в здании не работал. Не бог весть какое небывалое событие, но Гуров решил проверить и это.