— Все это интересно, но при чем тут эротические фантазии?
— Фантазии начались дальше. Я проснулась, потом снова заснула и вдруг увидела себя в собственной больнице. Вокруг меня суетились какие-то медсестры, раздевали, что-то делали, короче, готовили к операции. Затем меня переложили на носилки и покатили по коридору. Причем все это я помню очень отчетливо и даже насчитала два поворота по пути, которым меня везли в операционную. И вот я лежу на операционном столе, вижу свое отражение в металлических ободках ламп и чувствую себя до пояса голой. Откуда-то доносятся приглушенные голоса, затем лампы ярко вспыхивают, я прищуриваюсь, поворачиваю голову в сторону и вижу хирурга. Высокий, здоровенный мужик, с пышными черными усами, густыми бровями и волосатой грудью, которая выглядывает в треугольнике халата. Мне становится так хорошо-хорошо, я чувствую себя расслабленной, разнеженной, блаженствующей и терпеливо жду начала операции. И вдруг этот самый хирург как-то зловеще подмигивает мне и вместо скальпеля достает… — Анастасия не удержалась и захихикала. — Ну сама можешь догадаться, что он достал, задрав свой халат.
Ирина слегка засмеялась и покачала головой.
— Ну и что дальше?
— А дальше он поднимает мне ноги и начинает эту самую «операцию», причем я чувствую, какой он у него могучий, и почти мгновенно проваливаюсь в оргазм. Ох, это было так чудесно, что когда я внезапно проснулась, то буквально горела, а сердце просто выпрыгивало из горла. Неужели у тебя не бывает подобных снов или каких-нибудь фантазий?
Ирина с комическим сожалением покачала головой:
— Не бывает…
— Ну, не может быть, — продолжала наседать Анастасия. — Ведь в твоем институте полно мужиков, те же студенты, — например…
— Ну что ты говоришь, они еще дети!
— Они не дети, а юноши, то есть самые пылкие и бескорыстные самцы, Озабоченные только одним. Ну, представь себе, — Анастасия так оживилась, что на ее лице появился румянец, — ты входишь в аудиторию, где сидят одни юноши — писаные красавцы с горящими глазами, и, вместо того, чтобы читать им какую-то лекцию, начинаешь медленно раздеваться…
— Анастасия!
— Ну, послушай. Итак, ты медленно расстегиваешь и снимаешь платье, вешая его на спинку стула, затем томно потягиваешься и приподнимаешь бюстгальтер, так, чтобы стали видны груди… А они смотрят затаив дыхание и боясь пошелохнуться. Ты снимаешь белье, остаешься в одних чулках и туфлях и…
— Ну что, что, договаривай уж.
— И начинаешь семинар!
Они дружно расхохотались и, все еще продолжая смеяться и лукаво поглядывая друг на друга, подняли свои рюмки, чокнулись, выпили.
— Нет, ну серьезно, Ириша, продолжала болтать Анастасия, — я тут пришла к одному, нет, даже к двум, можно сказать, философским выводам.
— По поводу эротических фантазий?
— Нет, по поводу нашей жизни. Задумалась я как-то раз над ее смыслом, ничего не поняла, но зато решила так — если совершенно неясен смысл нашей жизни, то ничего больше не остается делать, как только наслаждаться ею!
— И это говоришь ты — мать двоих детей? — усомнилась Ирина. — Уж тебе-то чего жаловаться на отсутствие смысла жизни?
— Так вот это и послужило поводом для моих дальнейших размышлений, — проворно отозвалась Анастасия, беря сигарету и зажигалку. — Природа устроила так, что в юности мужчины гиперсексуальны, а девушки, напротив, относятся к сексу достаточно спокойно, и, если и уступают мужчинам, то сами особого удовольствия не получают. То есть в этот период для мужчин смысл жизни в сексе, а женщинам, напротив, хочется чего-то иного, возвышенного и неземного. Ты согласна?
— В общем, пока да.
— Но проходит время, наступает зрелость, мужчины успокаиваются — теперь им уже достаточно заниматься сексом один-два раза в неделю — и посвящают себя работе и карьере. Зато женщина, родив ребенка, ощущает резкое повышение сексуальности. Она уже почувствовав ла и осознала себя самкой, и теперь ей хочется самцов. Поэтому в зрелом возраст те ситуация меняется. Для мужчин смысл жизни состоит в. том, чтобы добиться успеха или совершить то, что они задумали в юности; а для женщин, уже выполнивших свой долг перед обществом и природой, смыслом жизни становится именно любовь. Ну, что ты на это скажешь?
— Да ты философиня! — усмехнулась Ирина. — Даже не знаю, что и сказать. Самой-то мне казалось, что и женщина, если она умна и толкова, обязательно найдет смысл жизни в своей работе или творчестве…