Но прежде, чем вернуться к истории с отпадением Софии, обратимся чуть подробнее к устройству Плеромы. Незримый Бог, который есть одновременно Высший Свет, даже не породил, но лишь УВИДЕЛ свое отражение в воде светового мира, а увидев, наделил осознанием, потому что именно с этого момента он и возник как “Лик Незримого”. Причем этот Лик, или Свет, будучи отраженным, разделился на четыре части и оказался наделенным женской природой. Он был назван Барбело и состоял из Мысли, Предвидения, Провидения и Совершенства и Первой Силы. Вроде бы высший магический квартернарий ((прообраз, низведенный в ортодоксии до Троицы за счет сознательной “ампутации” женского божественного начала)), но пока еще только в потенциальности. Ибо не будем торопиться: вслед за Барбело (т.е., говоря очень условно, Отцом, Матерью, Сыном и Духом Святым в одной Божественной Сущности) практически сразу Отцом создаются четыре других сущности: Мысль (еще одна), Первое Знание, Нетленность и Вечная (дословно - Эоническая) Жизнь. Названия всех этих эонов могут слегка варьироваться. Т.е. если Барбело оказалась не совсем “идентичным” отражением Непостижимого Отца, поскольку в ней Его монадический образ предстал в виде четырехганника, то ее зеркальное подобие уже предстало почти точной копией ее самой. В этом и заключается хитрость многих гностических текстов - в них часто упоминаются как бы одни и те же сущности, но стоящие на совершенно разных ступенях бытия, или находящиеся в разных своих ипостасях. Гностическая вселенная оказывается сродни голограмме и, как признал один мой знакомый увлекшийся Гнозисом математик, так же четко поддается алгебраическому моделированию, как и полу-видимая вселенная астрофизиков и астрономов, ибо физический мир работает на принципе подобия умопостигаемому.
Все вновь созданные (или осознанные, или эманированные) сущности поют гимны, причем не только Отцу, но каждая сущность, созданная после вышестоящей, славит еще и ее (именно отсюда берут начало вздорные ересиологические обвинения “гностиков” в возврате к “языческому многобожию”). В результате молитвенного погружения в Отца Барбело производит Искру Света, которую Отец ПОМАЗАЛ своей благодатью, и в результате родился Христос (помазанник) или Хрестос (или Благой). Благодаря Христу возникают Нус (или Ум), Телема (или Воля), Логос (или Слово). Т.е. опять квартернарий, или квадрат, поскольку сам Христос в этой схеме также учитывается. Будучи, так сказать, “первым среди равных” божественных сущностей, Христос получает власть от Отца не только над всей областью Плеромы, которой он предстоит, но и над всей Вселенной. Вот здесь и коренится ответ на вопрос, какова же глубинная суть фраз новозаветного Евангелия от Иоанна “Я и Отец мой - одно” или “Ибо так возлюбил Господь мир, что отдал сына своего единородного…”. В изложении ортодоксов этот “Господь”, конечно же, не кто иной как “ревнивый Бог Израиля”, Яхве, что не выдерживает никакой критики, ибо это попросту неправда.
Вслед за этим эманируется четыре Света: Гармозель (которому приданы Эоны: Милость, Истина и Форма), Оройаэль (или Ориэль, которому приданы Провидение, Красота, Память), Давейфе (отголосок “Давида”, которому приданы Эоны: Разум, Любовь, Идея) и, наконец, 4-й Свет, Элелет (которому приданы Совершенство, Мир И София). Именно после всего этого был сотворен Небесный Адам, от которого в нас, людях, наши высшие, духовные “тела”, или принципы, но который, парадоксальным образом, является очень косвенным, но “виновником” нашей низшей природы. Об этом чуть ниже, а пока “Апокриф” завершает картину создания небесного мира, проводя зеркальный водораздел, на этот раз, уже между четырьмя созданными Светами, строго пополам: если Христос ставит Адама и его сына, Сифа, соответственно, над первым и вторым Светами, Гармозелем и Оройаэлем, то множественные эманации-отблески Адама и Сифа, соответственно, “души святых” и “души не раскаявшихся сразу”, к которым мы вернемся чуть ниже, помещаются уже ПОД Третьим и Четвертым Светами соответственно - под Давейфе и Элелетом. Было бы чрезвычайно наивным полагать (как это делает один из переводчиков Апокрифа на русский язык), что “души не раскаявшихся сразу” - это те, кто покаялись “слишком поздно”, когда еще жили в материальном мире. Если бы это было так, они пребывали бы “теперь” не в Плероме, под Четвертым Светом, что было бы огромной честью для любой упокоившейся души, но, скорее всего, где-нибудь “в районе Тринадцатого эона”, подробно описываемого в трактате Pistis Sophia как своего рода подбрюшье психической области, как некое расширительно понимаемое вместилище Предела - точки перехода из низшего мира в высший.