Подпасть под власть этого духа - значит не столько уже “фактически”, сколько ментально привязаться к этому миру, уйти в сторону, совершенно противоположную Гнозису. В реальном мире это означает - заботиться не о том, как отсюда, из него, вырваться, но о карьере, власти, больших деньгах, или утратить чувство меры даже в каких-то простых вещах, необходимых для выживания здесь. Т.е., говоря прямо, посвятить свою жизнь всякой ерунде, что рано или поздно и обратит ее в юдоль скорби уже окончательно. Наш текст, в отличие от едва ли не половины других текстов из Наг-Хаммади (ибо чистым мифом являются россказни о том, что “гностики” любили размышлять лишь о “Непознаваемом Отце, Христе, Софии, Иалдабаофе и падшем мире”), почти совершенно не является текстом нравоучительного характера.
Это отнюдь не значит, что пресловутые “вопросы нравственности”, прежде всего сексуальной, которыми во всех, выражаясь телемитским языком, “староэонных религиях” было принято сильно злоупотреблять и вытаскивать их чуть ли не на передний план, были чужды автору текста. Просто здесь, по умолчанию, акценты расставлены по-иному: “нравственная жизнь” - вовсе не самоцель, она по-настоящему может быть полезна только человеку, ментально отрекшемуся от мира в целом, осознавшему его неподлинность, стремящемуся Домой, в божественный мир, и уже исходя из этого, а не сами по себе, “нравственные ценности” могут быть полезны. Могут ведь и не быть: не забывайте, что ко многим моральным установкам ортодоксального иудаизма гностики относились, мягко говоря, скептически. Кроме того, этот текст является подчеркнуто дуалистическим (хотя и лишен часто приписываемого гностикам “крайнего дуализма” и обусловленного им тотального онтологического пессимизма), тогда как, например, Евангелие Истины, о котором мы будем говорить в следующий раз, т.е. другой весьма важный текст из Наг-Хаммади, как бы частично выводит этот дуализм из области космоса в область человеческого сознания, по умолчанию настраивая нас примерно так: “Не думайте, что если вас сюда - что правда - забросил, против вашей истинной воли, Демиург, то это оправдывает ваше недомыслие и вашу самоуспокоенность здесь, в объективном и субъективном плену материального мира”.