На самом деле, единственное, что в этом тексте сенсационно - это его название. Именно оно и заставляет многих увидеть в тексте несуществующий в нем подвох и воспетое еще сто лет назад Леонидом Андреевым “оправдание Иуды” в качестве одной из его “трех версий предательства”. Действительно, авторам лучше было назвать текст менее шокирующим образом, например, Евангелие ОБ Иуде Искариоте. Но вряд ли его авторы предвидели, что древние и современные ересеологи сумеют с точностью до наоборот извратить его содержание, а потому не сильно заботились и о его названии. Любопытно, что хотя Иуда в тексте упоминается в третьем лице, автор ничего не сообщает нам о его дальнейшей участи; согласно “общепринятой” версии, как мы помним, он повесился вскоре после того, как совершил предательство, но в тексте об этом ничего не сказано (хотя очень может быть, что именно это и произошло). Не сказано в тексте также и о посмертной участи Иуды.
Дело в том, что концовка как раз прекрасно сохранилась, как и самое начало, и вот что гласит конец текста: “Роптали [же] их первосвященники, что Он (Иисус - А.М.) вошел в комнату своей молитвы. Были же некие из книжников, наблюдавшие, чтобы схватить его на молитве, ведь они боялись народа, ибо Он был для них всех как пророк. И они встретили Иуду, они сказали ему: Что делаешь здесь ты?! Ты ученик Иисуса! Он же (Иуда - А.М.) ответил согласно их желанию. И Иуда взял деньги, он предал им Его. Евангелие Иуды”. А вот что сказал Иисус Иуде накануне предательства: “Я расскажу тебе таинства Царства, ибо тебе ВОЗМОЖНО войти в него. Но ты будешь очень опечален, ведь ИНОЙ будет вместо тебя, чтобы двенадцать учеников вновь стали совершенными в своем Боге (стр. 35-36 Кодекса; этот будущий “иной”, возможно, Павел (это если мы сделаем акцент на слове “будет”). И чуть далее (стр. 44): “Сказал Иуда: Учитель! Как ты слушал их всех, выслушай и меня, ибо я видел великое видение. Иисус же, услышав, рассмеялся и сказал ему: Перестань утруждаться, тринадцатый БЕС! Но рассказывай, я ПОТЕРПЛЮ тебя”.
Еще далее вновь повторяется пассаж со стр. 35-36 (на стр. 46): “но ты будешь весьма опечален, видя царство и всё его потомство… ты станешь тринадцатым и будешь проклят остальными поколениями”, то есть никакого Царства Иуде не светит, он будет лишь, как принято сейчас говорить, “смотреть с галерки и облизываться”. Или, как сказал бы персонаж одного советского фильма, “Твое место - в углу, у параши”. Примерно так, ибо стр. 44 выдает весьма язвительный, мягко говоря, тон Иисуса в разговоре с Иудой, Иисуса, “сусальный образ” которого, заведомо не вызывающий доверия, так любят рисовать в ортодоксальном христианстве, особенно в России. А в этом тексте… ну, какое же это “оправдание”?
В целом же само сохранившееся содержание текста почти целиком выдает в нем обычный, преимущественно космологический трактат, только здесь Иисус говорит не с апостолом Иоанном, как в гностическом апокрифе, приписываемом последнему, но с Иудой, а “ретроспективно” - и с другими учениками. Кроме того, целостной космологической картинки мы там сейчас тоже не увидим (во-первых, ее там, очевидно, и не было изначально, во-вторых - всё же не та сохранность папируса, как у большинства космологических текстов, не считая не лучше сохранной “троицы” преимущественно космологических текстов “Зостриан”, “Марсан” и “Аллоген” из собрания Наг-Хаммади). Однако, судя по сохранившимся частям текста, вряд ли его космология серьезно отличается от “Апокрифа Иоанна” - там, к примеру, есть в привычной нам роли и Отец, и Барбело, и Четыре Света, и Иалдабаоф (только под другим именем), и другие персонажи высшего и не очень миров.
Если бы не искусственно раздутая - еще ересеологами! - сенсация вокруг текста, якобы принадлежащего перу “самогО предателя Иуды”, столь неразумно подхваченная не всеми, но многими западными исследователями трактата, этот текст вызвал бы не больший общественный интерес, чем, например, “Апокриф Иакова” из Наг-Хаммади, о котором (в том числе) мы и поговорим в следующий раз. Кстати, забегая вперед, отмечу, что переведенный ныне на русский Дм. Алексеевым “Апокриф Иакова”, на мой взгляд, заслуживает куда больше нашего с вами внимания, чем ему традиционно уделяется.