Поэтому в третьей главе нам открываются имена сыновей Аарона, занимающих высочайшее положение среди левитов: “... Первенец Надав, Авиуд, Елеазар и Ифамар; это имена сыновей Аарона, священников, помазанных, которых он посвятил, чтобы священнодействовать”. Затем упоминается, что двое старших, Надав и Авиуд, умерли, а Елеазар и Ифамар остались священниками при Аароне, “отце своём”.
Далее показана цель, с которой все это было сказано: “И сказал Господь Моисею, говоря: приведи колено Левиино, и поставь его пред Аароном священником, чтоб они служили ему”. Ясно, что здесь имеется в виду не евангельское служение, и понятно, почему евангельское служение является не просто служением в мире, но и для мира. Здесь речь идёт о служении в мире, которое никоим образом не даёт знать миру о благодати Бога. Время для этого ещё не настало. Это характерно для христианства, и не могло иметь места прежде, чем свершилось великое дело искупления. Поэтому мы не находим ничего, что имело бы прямое отношение к свидетельскому служению, за исключением смутного образа и общего принципа; но зато очень много говорится о другом служении, которому отводится (и следует отводить) надлежащая роль в нашей жизни на земле. Это показано с помощью различных родов колена Левия.
Самое главное и существенное, что заключается в этом символе, - это связь данного служения с первосвященником, с самим Христом. Отделите служение в любом виде, отделите служение святых от Христа, пребывающего перед лицом Бога, и оно станет ложным, извращённым. Даже если бы это произошло лишь частично, все равно ослабляется драгоценный источник утешения. Поэтому самым важным является то, что прежде всего сообщает нам Дух Бога: хотя священство и служение сами по себе существенно важны, мы всегда должны помнить, что служение - это дар от Бога и оно тесно связано с тем, кто является образом великого первосвященника. Оно осуществляется для прославления его, для завершения того, что связано с ним. То, что следует совершить на земле, может быть совершено должным образом лишь в подчинении ему и зависит от положения его как первосвященника. Неверный принцип, который извратил служение на земле, заключался в том, что люди фактически связывали это служение с церковью, а не с Христом. Я не боюсь сказать, что это неизбежно, хотя и не в смысле того, что те, кто несёт эту службу, возможно, исполняют её недобросовестно, как утверждают люди. Никто не может отрицать и обновления души. Мы также должны помнить о том, как уже было замечено, что здесь не рассматривается истинное служение евангелию.
Если же мы думаем не просто о человеке или о душах, получающих помощь и т. д. , если мы думаем о славе Бога, то, отделяя его служение от Христа, того, кому оно действительно принадлежит и кому оно передано Богом, и ставя его в подчинение церкви, мы тем самым полностью лишаем всякое свидетельство на земле подчинения его воле и славе. Поэтому служение становится либо чем-то эгоистичным, превратившись в некое мирское исповедание, или же обычным сектантским тщеславием - то и другое является отвратительными проявлениями плотского и мирского, к чему это служение скатилось благодаря козням дьявола. В любом случае, говоря без преувеличения, служение, лишённое связи с Христом, лишается своего собственного достоинства, потому что перестаёт содействовать его славе.
Отделённое от Христа и связанное с земным родом, служение теряет связь с тем, что единственно гарантирует ему истинность, святость и сохраняет его небесную сущность. Оно так или иначе становится зависимым от мира сего, потеряв непосредственную связь с самим Христом, с тем, кому Бог отдал его. Даже если бы служение было отдано во власть церкви, вместо того, чтобы перейти в руки Христа, оно неизменно приводит к самодовольству или к угождению другим и поэтому к мирским поступкам или эгоизму в любом его проявлении. Итак, мы видим, как самая суть истины открывается здесь в следующих словах: “Отдай левитов Аарону и сынам его в распоряжение: да будут они отданы ему из сынов Израилевых; Аарону же и сынам его поручи, чтобы они наблюдали священническую должность свою; а если приступит кто посторонний, предан будет смерти”.