Очевидно, что те, кто перевозил в своих повозках скинию, её покров и завесы, исполняли службу Гирсона в сравнении с теми, кто перевозил священные сосуды святилища. И опять-таки между теми двумя существовало то, что поддерживало завесу. Следовательно, это, по-видимому, не символизировало такой внешний труд, как служение сыновей Гирсона; с другой стороны, это не предполагает такого близкого союза с Христом и его оружием, как обязанности, вверенные сыновьям Каафа. Все это может пригодиться для того, чтобы показать, как все, явленное в служении этих разных левитских семейств, имеет очевидное влияние на всевозможные формы, оттенки и характер земного служения словом.
Та же самая истина имеет ещё более важные последствия, ибо мы не должны ограничиваться служением словом, хотя оно и имеет определённое значение. Однако существует также служение в молитве, в бережной любви и заботе о других, в непритязательном интересе ко всему, что имеет отношение к Господу и к принадлежащим ему. Об этом нельзя забывать. Существует много душ, которые вовсе не выглядят тружениками в глазах людей, но которые, по моему убеждению, выполняют гораздо более важную функцию для блага тех, кто лишь кажется таковыми, подбадривая и укрепляя пред Богом тех, кто должен сделать больше, принимая на себя всю тяжесть, весь грохот и все удары той брани, которая неизбежна на земле, пока дьявол ещё в силе на ней.
И все это мы должны и можем попытаться понять. Но главное заключается в том, что когда мы действительно поймём это, мы не должны останавливаться на этом; ибо какая польза от истины, если мы не стремимся, обладая ею, к славе Господа? Разве она не ведёт к такому глубочайшему осуждению? Поэтому нет никого, за кого можно было бы так же опасаться, как за самих себя - за вас и меня, если мы неосторожны. Чем легче Богу вывести нас из-под власти страшного предания со всеми его помрачающими сознание и ослепляющими рассудок чудесами, тем скорее Он приведёт нас к своему Собственному Слову, подвергнув нас свободному воздействию Святого Духа, так, чтобы мы могли насладиться благодатью и истиной Христа; но опасность, позор и боль становятся гораздо больше, когда мы либо сами ведём себя недостойно, либо не принимаем всерьёз, когда другие позорят имя Господа Иисуса. Подобное безразличие, если оно существует наряду с более глубоким познанием Слова Бога, ещё больше обостряет противоречие с тем драгоценным выражением присущей ему благодати. Несмотря на это, будьте уверены, что не только другим угрожает подобная опасность соскользнуть с пути, но когда оступаются те, кто обладает лучшим познанием, то они опускаются ниже и с меньшим стыдом, чем те, которые знают меньше, но более совестливы. Когда имеет место такое непристойное поведение, многие, не осознавая этого, бывают шокированы. Они удивлены: как это случается, что люди, хорошо знающие Слово Бога, вдруг могут так печально отойти от него. Однако причина этого до боли проста. Немало людей продолжают оставаться порядочными в религиозном мире лишь из-за боязни потерять репутацию и из желания оставаться в хороших отношениях друг с другом. Не будучи особо благочестивыми, они очень высоко ценят своё положение и свои интересы. Может ли знающий такое общее положение вещей человек сомневаться, что это способствует проявлению низменных страстей? Но этого совсем не происходит там, где Господь непосредственно выводит людей на христианские позиции. И ничто, в конце концов, не получает одобрения Бога, как только сила Духа. Примером тому является опасность, которая угрожала Петру, когда, почувствовав себя в относительной безопасности, он вышел из лодки навстречу ступавшему по морю Иисусу. Именно тогда Христос поддержал Петра, иначе Пётр неизбежно утонул бы. Несомненно, то было положение истинной славы, но только вера может воспользоваться божественной силой; по этой причине недостаток веры ещё больше подверг его опасности из-за его рвения, хотя Спаситель тут же оказался в поле зрения, чтобы спасти его от беды. Ничто, кроме зависимости от Христа, не может должным образом предохранить христианина (я не имею в виду только от опасности утонуть, а тем более от бесчестия Господа).
Чтобы это произошло, необходимо в служении Богу ощутить его высшую власть, познать её, использовать её и подчиниться ей. Человек, испытывающий это чувство и считающий это делом преданности Богу, также будет уважать это чувство в других. Будьте уверены, что все это неотделимо друг от друга. Этого должно быть достаточно для того, чтобы отличать службу левитов от, так сказать, общего характера служения и положения священников. В процессе приближения к Богу все различия исчезают. Кто и что мы перед его лицом? Единственная личность, заполняющая собой все, - это Господь. И это действительно верно и известно нам теперь, поскольку завеса в храме разодралась. Вот почему необходимость присутствия Бога в христианстве ощущается несравненно больше, чем даже в символах иудаизма. Эта глава завершается новыми обращениями Бога к Моисею. Сначала Он приказывает исчислить всех первенцев мужского пола из сынов Израиля от одного месяца и выше и взять левитов вместо них; затем, поскольку численность первенцев из сынов Израиля превышает число левитов на 273, заставляет взять выкуп за этот остаток (по пять сиклей за человека) и отдать это серебро Аарону и его сыновьям в выкуп за “излишних” <и>{С прискорбием думаешь, как невежественные или необдуманные утверждения добрых людей могут способствовать злобным намерениям против Слова Бога. Некто Патрик, если не ошибаюсь, сделал заключение из соотношения первенцев и всех представителей мужского пола, что в каждом еврейском семействе в было до сорока двух мальчиков, хотя впоследствии он уменьшил это число более чем наполовину. Эту ошибку охотно подхватили местные и заграничные рационалисты особенно епископ Колензо. Но эти люди, подсчитывающие и исполненные такой готовности опровергнуть Писание, упустили некоторые детали, представленные в самом Писании, так что число детей мужского и женского пола можно было уменьшить в среднем до восьми в каждом семействе, что ни один человек не мог бы счесть неправдоподобным. Ибо, во-первых, глав семейств - первородных отцов, дедов или прадедов- явно никуда здесь не включали, кроме как в число умерших первенцев Египта, а исчислялись только неженатые члены семейств. Во-вторых, исчисленные были не просто старшими сыновьями, но первенцами мужского пола. Допустим, что дочь в одинаковой мере является первенцем, как и сын, - это уменьшило бы данное число на половину, тогда как прежнее уменьшилось бы на одну треть. Затем имеет место дальнейшее сокращение, необходимое, когда мы берём среднее число детей, которые доживают до двадцатилетия; ибо немалое число первенцев тогда умирало, не достигнув этого возраста. Наконец, первенцев, не достигших месячного возраста, не исчисляли. Следовательно, вместо сорока двух сыновей после первого уменьшения (говоря округлённо) оставалось четырнадцать; после второго - семь, после третьего и четвёртого - меньше четырёх, если мы установим, что за все время выжило две трети всех первенцев и учтём первенцев до месячного возраста. Читатель найдёт подробное доказательство этого в шестой главе книги “Исход Израиля”.}.