Далее указано, что золотой жертвенник покрыт голубым покровом из кож синих, то есть показана близкая связь со светом, освещающим жертвенник заступничества, жертвенник священнической милости. Как это замечательно приложено к тому времени, когда не только обнаружится сила Духа Бога, свидетельствующая о Боге (небесное свидетельство и святое вместе с тем), но и сила благодати будет явлена в заступничестве (посредничестве) Христа! Нам известно, как то и другое должно характеризовать христианина. Эти две вещи подобны в некотором роде и, проявившись совершенным образом во Христе, должны быть присущи нам. Теперь наступает время воссиять свету в мире, свету, несущему Слово жизни; теперь - время молиться и просить в Духе, и вдобавок ждать настойчиво и с мольбой всех святых. Наш Бог даёт нам товарищество со Христом в том и другом. Каков небесный, таковы должны быть и небесные. Земные люди возымеют свет, который скоро появится для них; но он будет для земного правления, и народ, который откажется служить Сиону, должен погибнуть.
Но когда в стихе 13 мы подходим к медному жертвеннику, который является следующей в списке принадлежностью, то о нем сказано: “И очистят жертвенник от пепла и накроют его одеждою пурпуровою”. Ясно, что пурпур очень близок к темно-красному или багряному цвету, тем не менее, наряду со сходством, наблюдается и различие между ними. Различие, по-видимому, заключается в следующем: хотя оба цвета сходны по своему достоинству, по-видимому, то, что присуще пурпуру, есть слава в общем смысле этого слова. Мне нет необходимости говорить вам, что царский титул Христа связан не столько с его именем Сына человека, сколько с родословием царя Давида. Поэтому я полагаю, что здесь мы находим то, что принадлежит Господу, страдавшему на земле. Здесь Он страдал и здесь Он должен царствовать. Несомненно, Он есть и не может быть ничем другим, как средством удовлетворения человека повсюду, удовлетворения всех его потребностей; и когда человек слаб, и когда грешен, и когда он далёк от Бога: благословенный Господь никогда не может отказаться от этого. Это - слава, принадлежащая ему в земных делах. И в то же время Он есть и не может быть не кем иным, как Сыном Давида по отношению к земле, как было сказано: Он был “Царём Иудейским от рождения”. Взирать на него как на состоящего в отношениях с землёй - значит, разделять то, что принадлежит ему ,- царствовать там, где Он страдал. Цвет, должным образом олицетворяющий этот титул, и есть пурпур, покрывающий медный жертвенник; Он больше, чем царь, но все же Он есть царь и, таким образом, связан со всей землёй.
Разница между медью и золотом в различных принадлежностях, очевидно, заключается в том, что, хотя оба этих металла указывают на божественную праведность, один, скорее, обращён к человеку в его ответственности на земле, а другой - к Богу во всем его милосердии, к которому мы взываем как к Сущему на небесах. Такова разница. Они оба истинны, эти металлы, каждый из которых представлен во Христе: тем не менее один металл означает праведность Бога по отношению к тому, к кому мы приближаемся, а другой означает его справедливость, показывающую, чем Он является в отношениях с человеком - ответственным творением здесь, на земле. Бог может позволить себе простить человека, но это всего лишь прощение. При этом, как мы видим, принимается во внимание его ответственность, которая завершается провалом, хотя божественная милость снисходит на верующего с полным прощением. Но совсем другое дело - приближение к Богу, каким Он открылся через Христа. Это обнаруживается в ковчеге и в других принадлежностях святилища, даже если не воззреть на высочайшее проявление этого.
Именно это и должны были нести сыновья Каафа. Таким образом, мы видим завершение исчисления левитов, а не просто сынов Израиля. Однако мы видим теперь тех же самых сыновей Гирсона, показанных отдельно и не исчисленных вместе с семействами воинов Израиля; но когда их обязанности были чётко определены, им так же было назначено определённое дело, и они были исчислены вместе.