Действительно, при разногласиях, которые в собрании Бога часто возникают, предусмотрительность или благоразумие могли бы предложить многое, чтобы выйти из затруднительного положения, но ведь собрание - дом Бога, а не просто дом предусмотрительных или добрых людей. Это божественное учреждение. Оно не имеет ничего общего с людьми с добрыми намерениями, стремящимися их осуществить. Даже если речь идёт о самом простом, например, о дисциплине или порядке, все равно должна быть выражена истина Бога в каждом конкретном случае. Это указывает на то, к каким серьёзным последствиям может привести либо осторожность, либо сопротивление в отношении любого дела, связанного с проявлением воли Бога в каждом особом случае. Одних только добрых намерений, одного только усердия и честности ни в коем случае недостаточно для этой цели. Бог может задействовать даже самого слабого в собрании, хотя обыкновенный человек все же ищет лучших указаний. Можно предположить, что Бог на какое-то время может не допустить до желаемого положения самонадеянного человека, претендующего на особый дар или опыт (поскольку, как только мы начинаем воображать много о себе или других, возникает опасность), но тем не менее можно быть уверенным, что Бог непременно, используя подходящие средства, сделает что-то полезное, соответствующее истине и благочестию, - короче говоря, то, что отвечало бы его собственному намерению в отношении любого предмета.
Именно по этим причинам апостол Павел утверждает это здесь. Мы видим, как он рассматривает данный принцип согласно его проявлению в этом мире. Этот принцип неизменен, и он всегда остаётся верным. Никакое изменение положения не даёт повода для отрицания его. Великое никогда не позволяет возобладать частностям. Всегда существует выход для тех, кто, осознавая свою слабость, не доверяет себе. Он состоит в том, чтобы ждать, отказавшись действовать, пока Бог не укажет свой путь. Верующий ждёт до тех пор, пока не услышит от Бога отчётливое указание. Нет сомнений, тяжело находиться в тупике, но это полезно для души. Поэтому здесь апостол просит Тимофея обратить внимание на эти вещи в случае, если он сам замедлит прийти.
Какова же та истина, которая характеризует собрание? Это второй вопрос, затрагиваемый в данном послании. “И беспрекословно - великая благочестия тайна”. Обратите внимание на выражение “благочестия тайна”. Речь идёт не просто о тайне Христа в собрании, но о тайне благочестия. “Бог {Синайский кодекс cоглашается с большинством авторитетов, которые рассматривают “os”, т.е. “кто” (или другие “o”, т.е. “который”) вместо Theos - “Бог”.} явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознёсся во славе”. Говорится о том Боге, который царствует над народом здесь на земле. Это не было тайной, речь идёт о том, кого ожидал весь Израиль, а святые - прежде Израиля. Они ожидали Мессию, пришествия Избавителя, того, кто исполнил бы обетования Бога. Но теперь “Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе”. Сила Святого Духа явилась всем через его жизнь, была доказана полностью в его смерти и теперь выделила его как Сына Бога в воскресении. Он показал себя ангелам, а не только людям. Он был “проповедан в народах” вместо того, чтобы воссесть на престол среди иудеев. Он был “принят верою в мире” вместо того, чтобы властвовать над миром. Совсем другое положение теперь, когда существует христианство, которое рассматривается через личность самого Христа, через великие плоды, принесённые им самим и через свершённое им дело; имеется в виду не создание небесного собрания, ни даже те особые привилегии, которые дало обитание Бога посредством Духа, а закладывание фундамента для возведения дома Бога как основы для поддержки его истины и духовного порядка перед лицом всего мира. Все завершается Иисусом, который не только принят верою в мире, но и вознёсся во славе.
1Тимофею 4
Итак, почему же обо всем этом говорится здесь? Казалось бы, что это противоречит представлениям людей (гл. 4), которые хотели внести в христианство некие мечтания из области воображаемой духовности, превосходящей само евангелие. По какой же схеме они воображали это? Они воображали, что если обращённые в веру не будут употреблять в пищу мяса, то евангелие будет выглядеть куда лучше как учение; то же касается и того, если они не будут вступать в брак и так далее. Таковым было их понятие о вступлении в более духовную жизнь, превосходящую ту, которую проповедовал апостол Павел. Каким же образом апостол возражает им? Он открывает здесь “благочестия тайну”, но наряду с этим и сразу же после этого он высказывает необходимую фундаментальную истину, и именно это так поразило меня в первом послании Тимофею.