Откровение 8
Затем, наконец, следует снятие седьмой печати (гл. 8). Она весьма важна, потому что предотвращает возникновение у нас мысли о том, что шестая печать - завершающая, как считали многие весьма одарённые люди в древние времена (такого мнения придерживаются многие учёные и в наши дни). Совершенно очевидно, что такая точка зрения неверна. После шестой печати непременно должна следовать седьмая. Если во время снятия предыдущих печатей наблюдался определённый порядок, то мы можем допустить, что семь труб, представленных за седьмой печатью, следуют друг за другом в таком же порядке, в каком сменяют друг друга печати. Трубы описываются начиная с 8-ой главы и далее. “И я видел семь ангелов, которые стояли пред Богом; и дано им семь труб”. Затем мы наблюдаем замечательное событие, которое уже упоминалось: перед жертвенником появляется Ангел с особенной, величественной сущностью. “И пришёл иной Ангел, и стал перед жертвенником, держа золотую кадильницу; и дано было ему множество фимиама, чтобы он с молитвами всех святых возложил его на золотой жертвенник, который перед престолом”. Отсюда следует, что в то время, как на небесах есть прославленные святые, на земле нет недостатка в святых, которые поддерживаются первосвященником - независимо от яркости их света и тяжести их испытаний. Таким образом, здесь явно прослеживается мысль о том, что если на небесах пребывают прославленные святые, то на земле живут другие люди, обладающие телесной оболочкой и уполномоченные быть святыми.
Однако есть и ещё одна особенность, на которую следует обратить внимание. Под звуки труб Господь Иисус приобретает сущность ангела. Под эти звуки, впрочем, все проникается ангельской сущностью. Мы уже не слышим, чтобы Он упоминался как Агнец. Будучи Агнцем, Он снимал печати, однако сейчас, когда трубят ангелы, Ангел завета (который есть вторая личность Бога, как его обычно называют) вновь возвращается к способу представления себя, знакомому нам по Ветхому Завету. Он, разумеется, не отказывается от своей человеческой сущности - этого не может быть, а если и представить себе такое на минуту, то это будет противоречить истине. Со времени своего воплощения Сын Бога всегда оставался Иисусом Христом. С того момента, когда Он принял облик человека, соединив его со своей преславной личностью, Он никогда не отрекался от него. Однако это, безусловно, не мешает ему принимать любое обличие, обусловленное пророческим значением какого-либо конкретного случая. Именно это, как я полагаю, и подразумевается здесь при описании труб. Мы можем заметить, что в данной главе язык становится ещё более образным. В этой серии видений все становится как бы более отдалённым, чем раньше; даже сам Христос видится более туманно, то есть не в своём чётком и реальном образе человека, а в обличии ангела.
Поэтому здесь написано: “И взял Ангел кадильницу, и наполнил её огнём с жертвенника, и поверг на землю”. Результатом явились “голоса и громы, и молнии и землетрясение”. Читая далее об этой новой группе семи ангелов, мы должны приготовиться к ещё более страшным приговорам судов Бога. В 4-ой главе мы уже читали о молниях и гласах, здесь же они усиливаются ещё больше. Кроме того, добавляется землетрясение. И воздействие всего этого на человека становится ещё сильнее. “Первый ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю”. Я расцениваю это как бурное излияние недовольства Бога. На это указывает упоминание града. А огонь, как известно, всегда являлся символом опустошающего суда Бога; к тому же он смешан с кровью. То, что здесь подразумевается, - это уничтожение жизни. Нам необходимо установить: просто ли это физическое уничтожение или конец в каком-то другом, особом смысле.
Следует отметить, что при описании божественных наказаний третья часть представлена особым образом. Каково пророческое значение слова “третий”? Ответ, по всей видимости, дан в 12-ой главе Откровения (то есть под ним, должно быть, подразумевается Западно-Римская империя). Я полагаю, здесь имеется в виду уничтожение на западе Римской империи. Мы, разумеется, не можем себе позволить начать широкую дискуссию, доказывая основательность этой точки зрения. Сейчас достаточно только констатировать то, что можно считать фактом. Если это так, то, по меньшей мере, первые трубы (хотя, однако, только первые) символизируют особое наказание и осуждение Западно-Римской империи. Она была не просто наказана. “И третья часть дерев сгорела, и вся трава зелёная сгорела”. В этом заключено противопоставление. Наказаны были начальствующие в пределах этой сферы, однако имело место ещё и вмешательство во все, что было связано с процветанием людей на земле.