Далее Иисус представляет себя и посылает своего ангела. “Я, Иисус, послал ангела Моего засвидетельствовать вам сие в церквах. Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя. И Дух и невеста говорят: прииди! И слышавший да скажет: прииди! Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берёт воду жизни даром”. Таким образом, имя Христа представляется не только как корень и потомок Давида, но как светлая утренняя звезда, которая находит отклик в сердце собрания, причём под действенным водительством Святого Духа. Услышав о нем как о светлой утренней звезде, собрание не может не почувствовать желания его скорейшего прихода. И всё-таки оно не говорит: “Приди скоро!” Это не подобает ни собранию, ни христианину. Долготерпение и неугасимую надежду - вот что должны мы иметь. Но как благословенны его слова: “Гряду скоро”, ибо в Писании только Христос всегда произносит их! Но и мы вправе сказать: “Приди”. Мы хотим, чтобы Он пришёл скорее, но должны предоставить ему решать, когда это произойдёт, потому что мы знаем, что Он любит нас, и доверяем ему. Мы знаем, что если Господь задерживается, то вовсе не потому, что Он медлит с исполнением обетования, а потому, что его долготерпение ведёт к спасению. Но разве можно отнять у души надежду на спасение, а у Господа - его способность её спасти?
“И Дух и невеста говорят: прииди!” Это обращение относится к Иисусу. Да и к кому другому оно может относиться? Невеста шепчет это слово своему жениху, и именно Святой Дух укрепляет её желание его прихода. Здесь присутствует также обращение к слышавшему: “И слышавший да скажет: прииди!” То есть Бог призывает и его воскликнуть так же. Если ты верующий, то тебе нечего бояться, даже если ты знаешь совсем мало. Бог никогда не забывает и не презирает тех, кто не отличается большой эрудицией. Я думаю, Он имеет в виду именно такой тип людей, когда разрешает слышавшему сказать “приди”. Невеста же представляет собой ту часть людей, которые по праву пользуются своими привилегиями и наслаждаются ими. Конечно, есть много людей, не принадлежащих к вышеупомянутой группе, но Господь не забывает и их. Поэтому мы и читаем: “И слышавший да скажет: прииди!” Если человек хоть раз услышит его голос, то это будет для него огромнейшим благом; более того, это станет решающим моментом для его благословения в целом. Умение расслышать его голос не даст сиюминутного наслаждения теми благами, которые этого человека окружают, но явится стержнем, на который все нанизывается. Если это умение не открывает сразу же двери в наслаждение, то во всяком случае указывает путь, ведущий к нему. Поэтому пусть “слышавший да скажет: прииди!”. В Иисусе нет ничего, что причинило бы слышавшему вред, но в нем есть все, что нужно для его благословения и наслаждения, даже если последнему не удалось овладеть всеми знаниями, какие есть на земле.
Наряду с обращением к Христу и увещеванием верующего ничего не страшиться и призывать пришествие Господа собрание не забывает и о несчастных грешниках. И пусть они глубоко задумаются над этим, и пусть благодать Бога заставит их почувствовать желание покончить с греховностью (что лишь в самой незначительной степени выражает нужды грешника, равно как вышеупомянутый призыв весьма слабо выражает сущность святого). Таким образом, мы видим, что Господь оставил место для всего, что может быть плодом его благодати, - в том числе и для призыва благодати, который может раздаваться даже тогда, когда на него нет ответа. Презрение же к благодати непременно приведёт к суду. “Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берёт воду жизни даром”.
Завершается книга торжественным предупреждением тех, кто или прилагает к ней что-либо, или отнимает что-то от её слов. “Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! Аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе!”