То, что совершил Христос, полезно для нас и для славы Бога; но есть нечто такое, что следует отметить как результат искупления. Это заметно уже в данной главе, хотя более полно раскрывается в других главах. Именно после искупления Бог открывается с “величественной святостью”, чего Он не делал никогда прежде. Вряд ли кто может поверить (если, конечно, он никогда не заглядывал прежде в Библию и не преклонялся перед её истиной) в то, что Бог мог написать целую книгу и ни разу перед этим не обмолвился словом о святости. То, что Бог не должен был касаться темы святости в такой исполненной истин книги как Бытие, может удивить даже богослова. Но когда мы полностью доверимся истине, особо не вдаваясь в хитросплетения богословия, когда попытаемся вникнуть в суть божественного, а не просто в ту науку, в которую человек превратил его, тем самым лишая его присущей ему красоты и прелести, когда мы внимательно вчитаемся в Слово, стремясь постичь его, - только тогда нам откроется его совершенство и мы сможем им насладиться. Тема святости в Писании настолько же поставлена в зависимость от искупления, насколько возможно действительное пребывание Бога среди нас. Но как Он мог бы прийти к нам, пока не был искуплен грех? И как до искупления мог бы исчезнуть грех, чтобы Бог мог обрести покой среди людей?
Здесь же, имея перед глазами символическое избавление Израиля из египетского плена - самый великий и полный символ его в Ветхом Завете, - мы тотчас же (без добавления каких-либо дополнительных сведений) узнаем о том, что Бог величественен святостью, а также о том, что жилище готово для него. И опять-таки это не второстепенное изречение, сказанное между делом, но имеющее прямое отношение к той истине, которая теперь впервые открылась нам. “Введи его и насади его на горе достояния Твоего, на месте, которое Ты соделал жилищем себе, Господи, во святилище, которое создали руки Твои, Владыка! Господь будет царствовать во веки и в вечность” {Просто поразительно то неверие, которое выражает в своём “Введении в Ветхий Завет” доктор Д. Этот автор дерзко заявляет: “Пятнадцатая глава, песня Моисея, была написана не самим Моисеем. Она создана кем-то из жителей Палестины. Если какая-то часть её пелась во времена прихода евреев, то, вероятно, это были слова из первого стиха... В ней чувствуются намёки на время, значительно более позднее, чем то, когда эта песня, как сказано, была впервые спета; например, в 17-ом стихе... по-видимому, подразумевается храм на горе Сион. Если это так, то этот стихне был написан прежде времён Соломона” (стр.226)! Следовательно, поскольку эти люди предполагают очевидным тот факт, что невозможно было предсказать события, которые мог предвидеть только Бог и которые, как предсказано в этой песне, не могли стать реальностью до царствования сына Давида, то это должно было произойти, по крайней мере, в его дни; и сказано, что 14-я глава появилась ещё позже, потому что рука иеговиста видна в ней, а не в 15-ой главе. Может ли быть что-либо более абсурдным и пустым, чем изречение о том, что пятнадцатая глава книги Исход (“песнь”, как мы называем её теперь) является элогистической в сравнении с 14-ой главой?}.
Итак, об обитании Бога в среде своего народа мы узнаем тотчас же после того, как находим яркий символ искупления. Теперь в христианском мире это обретает самый благословенный прообраз. И не потому, что Бог не поселился вскоре среди своего народа, но особенность нашего призвания заключается в том, что мы не ждём ни одной из типичных для нас радостей, что мы имеем все во Христе теперь, прежде, чем уйти на небеса, силой Святого Духа. В принципе мы имеем все, находясь здесь, на земле. Мы имеем принадлежащее небесам, пребывая на земле. И мы не ждём ничего, кроме самого Христа, чтобы Он лично взял нас на небеса. Конечно, многие из вас едва ли поймут это. Несомненно, надежда по-прежнему имеет место; ибо мы до сих пор страдаем, а сам Христос ушёл, чтобы приготовить для нас место и придёт снова, чтобы взять нас к себе, чтобы мы вместе могли прославиться. Но что ещё есть из того, чего мы не имеем? Все обетования в нем есть “да” и “аминь” - во славу Бога через нас. Я согласен с вами, что моё тело ещё не изменилось, равно как и ваше; но ведь мы приобрели несравненно большее, чем даже если бы только изменилось наше тело; мы обрели самого Христа, и обрели его воскресшего перед лицом Бога на небесах. Поэтому телесное изменение является явным последствием того, что мы уже имеем, поскольку Христос в небесной славе как плод искупления и праведности Бога есть основа всего, что прославит Бога и обеспечит благословение вовеки не только ветхозаветным святым и собранию, но и Израилю, народам, человеку, земле, небесам и всему, что есть круг великого центра всего. В нем сосредоточена вся сила того изменения, которое последует в должное время, поскольку Он - первый из плодов этого славного урожая.