Левит 13
В главе 13 очень подробно толкуется о проказе, распространённом осквернении человека, порочащей даже голову и бороду и проявляющейся в различных формах. Здесь мы имеем самый характерный образ греха, проявляющийся в этой заразной и неизлечимой болезни. Могли быть и другие заболевания, своими внешними признаками напоминающие проказу, но на самом деле имеющие всего лишь подозрительные симптомы. Отсюда следовало важное постановление: человек не вправе был судить о своём собственном грехе. В законе Моисея было предусмотрено, чтобы израильтянин представлял своё состояние на рассмотрение другому лицу, которое являлось духовным наставником, то есть принадлежало к священническому сану. Тому было дано право доступа к Богу, и поэтому он должен был обладать прекрасным чутьём, позволяющим распознать, где благо и где грех, согласно критериям святилища. Будучи таковым, он не был подвержен влиянию распространённых суждений, общеизвестных мыслей или же того, что принято называть общеизвестным мнением - одного из самых вредоносных источников извращения святого нравственного суждения в среде чад Бога.
Прокажённый же, являющийся таковым на самом деле или только кажущийся заболевшим по внешним признакам, что бы там ни было, отдаёт себя на суд священника. Часть тела выглядит поражённой; это может быть только опухоль на теле, какой-то случайный недуг (грех). С другой стороны, очень незначительный на первый взгляд симптом, лишь белое пятно с побелевшими на нем волосами или язва на коже, может оказаться настоящей проказой. Священник очень строго подходит к этому. Если симптомы усугубляются и язва становится более глубокой, то священник объявляет этого человека нечистым. Если священник сомневается, то подозреваемого заключают на несколько дней, а затем священник вновь его осматривает. Если есть опасные симптомы, то они проявятся; если не видно живого мяса, нет новых симптомов прогрессирующей болезни, но, наоборот, язва менее приметна, то у человека появляется надежда, и если после ещё одной недели заключения по-прежнему нет прогрессирующих симптомов и язва продолжает заживать, то священник объявляет подозреваемого в проказе чистым. Если волосы на язве изменились в белые, язва на коже углубляется и лишаи распространяются по коже, то человек нечист. Язва при проказе может выступить на нарыве или ожоге. Здесь ничто не может быть несущественным, ничем нельзя пренебречь, оставить без наблюдения, чтобы не дать беспрепятственно распространиться злу. Через определённое время священник снова осматривает подозреваемого. Он все ещё подозревает болезнь под тем, что оказывается углублением в коже. Если это явный случай проказы, он тотчас же объявляет об этом; если же он все ещё не уверен, то должен выждать ещё некоторое время.
Язва могла быть не только на теле, но и на голове или на бороде; если же язва была на коже и волос на ней был желтоватый тонкий, то священник был вынужден сделать вывод, что это проказа; но если язва на коже не была глубокой, он должен подождать, не распространится ли и не углубится ли она; затем, если она не изменялась, он должен был опять выждать; если и тогда язва не распространялась по коже и не углублялась в ней, то священник мог объявить человека чистым. Остальные случаи также чрезвычайно тщательно исследовались, и я не сомневаюсь, что всякое малейшее изменение полностью оговаривалось в предписании, но доказательство этого отвлекло бы нас от рассматриваемого мною вопроса.
Результат, наблюдаемый в одном случае (ст. 12, 13), поистине удивителен - когда проказа целиком покрывает больного с головы до ног. Для нечистого глаза это может показаться худшим из всего, ибо проказа выступила целиком наружу и покрыла все тело больного. Но только в этом случае священник имел основание объявить больного чистым! Да, когда грешник подошёл к самому худшему и осознал это, он прощён. Это был грех, неспособный распространиться дальше, он был осознан и признан. Больной уже не намерен утверждать свою собственную правоту, а отдаёт себя в руки справедливого суда Бога, и он оправдан через веру. Бог дал право священнику объявить чистым то, что явно нечисто. Дерзновенными в вере становятся те, кто знает такого Бога. Вера в него - вот что соответствовало этому безнадёжному случаю; это было единственной возможностью для Бога подтвердить здесь своё превосходство. Мы должны верить ему, что так всегда должно быть. Когда вы видите человека, хорошо осознающего свой грех и все же покорившегося Богу, то можете быть уверены, что он получит благословение и полное прощение. Если же человек стремится скрыть свой грех, умолчать о нем и оправдать себя вместо того, чтобы признать все свои грехи, какими бы чудовищными они ни были, это только препятствует восприятию благодати Бога и вселяет неуверенность. Подобные стремления лишь подписывают тщетные надежды, отрицая степень человеческого грехопадения и отрезая все пути к обретению божественной благодати. По крайней мере, тот, кто один мог излечить прокажённых, призывал их не скрывать ни одного признака этой болезни (ст. 45, 46).