Но руководствуясь чем? Предметом из хрусталя или золота? Нет, тем, что эти предметы в старых версиях сказки символизировали. Дело в том, что Золушка не может взлетать любой ценой, она не предпринимает экстраординарных усилий, у нее нет амбиций, она хранит свою чистоту, благородство и прочие достоинства, которые и не дают ей утонуть в самой непролазной грязи, а по закону духовной физики сами поднимают ее в верхние слои социума. Золушка может быть поэтому даже мужчиной, а роль феи может с успехом исполнить счастливый случай. При этом хорош ли принц, счастлива ли с ним после свадьбы Золушка – вопросы из другой сказки. Важно, что она пробилась и сохранила себя. Обнята и принята, защищена высоким статусом или деньгами, оставшись при этом белой и пушистой.
Дальше – целая жизнь, другие заботы и испытания. В момент, когда ее выбирает принц, Золушка Золушкой быть перестает. Красная Шапочка
На воображаемой книжной полке «Красная Шапочка» стоит где-то рядом с «Курочкой Рябой» и кажется безобидной детской сказкой, ужасно милой, жутко невинной. Как правило, взрослые снова обращают на нее внимание, когда сами становятся родителями. Тут-то и оказывается, что в детстве они читали что-то не то. 1
Вот краткая история Красной Шапочки, девочки, которая не послушалась маму, отправилась к бабушке через лес длинной дорогой, повстречала волка, выдала тому секретные сведения (где живет старушка), что едва не стоило бабушке, да и самой девочке, жизни. Волк проглотил обеих, но мимо шли добрые дровосеки, которые вспороли волку брюхо и женщин спасли.
Думаю, примерно так эту историю перескажет любой, кого вы об этом попросите.
Предполагают, что сказка родилась в лесистых предгорьях Альп, в Южном Тироле, не позднее XIV века. Это было время, когда в Европе было еще мало дорог, на дорогах этих было полно разбойников, а леса кишмя кишели дикими зверями. Мир, таивший опасности, часто начинался сразу позади деревни, за оврагом.
Не случайно народный сюжет, который лег в основу сказки, – это, в общем-то, страшилка. В ней оборотень, а вовсе не волк, готовит из тела бабушки еду, а из крови – питье (такая жутковатая пародия на христианское причастие: ешьте хлеб – это плоть моя, пейте вино – это кровь моя) и предлагает внучке всем этим полакомиться.
Кошка[3], вечная спутница женщины, пытается предупредить девочку, но волк, переодевшийся в бабушкину одежду, убивает кошку тяжелым деревянным башмаком. Прикинувшийся бабушкой, он возлежит на постели, оттуда предлагая девочке раздеться и лечь с ним. Тут-то девочка и спрашивает:
– Почему у тебя такие большие зубы?
– А это чтобы съесть тебя! – говорит волк.
И съедает. На этом сказка заканчивается. Спите крепко, дорогие детки. Дровосеки не придут.
Сегодня встретить волка в Италии или во Франции практически невозможно. Разве что это будет волк, почему-то решивший сбежать из национального парка и начать охотиться на упитанных подвыпивших туристов. В эпоху же Высокого Средневековья[4] те же волки буквально жили рядом с людьми, а в голодные годы наведывались и в деревни в надежде слопать замечтавшуюся курицу. Крестьяне, конечно, тоже жили не богато. Раз в 7–8 лет бывал настоящий голод, тогда приходилось есть кору и траву, но и в тучные годы рацион жителя деревни был скромным: овощи, хлеб, молодой сыр, яйца. Курицу готовили на праздник и только в богатых семьях. Деревня была микрокосмосом, в целом неизменным на протяжении столетий и далеким от исторических бурь. Здесь веками обеспечивали себя продуктами, сами шили одежду и делали деревянную обувь, женили своих детей на соседских. И крайне редко выбирались за ограду. Ведь из-за ограды не ждали ничего хорошего: волки, враги, природные катаклизмы – все это было едино. И «Красная Шапочка», конечно, хранит в себе этот страх перед неизведанным миром, от которого большинству так хочется отгородиться, но куда так часто тянет детей и любопытное меньшинство. И те и другие часто получают за свое любопытство по носу.