Наемничество
Третий элемент кризиса заключается в том, о чём я отчасти упоминал — война. Война, которая началась с Пелопонесской войны, начинает постепенно приобретать характер постоянной. Раньше, когда были войны, то ремесленник, торговец или земледелец бросал свой участок, свой дом, надевал снаряжение и шёл на два-три дня защитить границу своего государства. Брал бутерброд, ещё что-то (кстати, государство не кормило, за свой счёт всё это, потому что войны-то были два-три дня), выполнил свой долг и, патриотически настроенный, вернулся к себе домой. Войны были маленькие, и, повторяю, они вызывались необходимостью.
Начиная с Пелопонесской войны, когда, с одной стороны, война длится 30 лет, с другой стороны, когда нужно совершать далёкие походы, тогда человек, например, посланный в гарнизон, мог отсутствовать три месяца, шесть месяцев; естественно, что в этих условиях он уже не мог сам находиться на самообеспечении. Поэтому теперь его содержит государство. Это просто необходимость. Это питание, это какие-то ещё деньги, которые должны компенсировать то, что он не трудится. То есть военные затраты становятся очень важными.
Уже в ходе Пелопонесской войны стороны стали приглашать к себе наёмников. Это, прежде всего, естественно, те люди, которые были из других государств. Ну, скажем, они использовали фракийцев. Но пока, повторяю, это было ещё не так заметно. Пока, повторяю, государство платило своим гражданам, но это было по необходимости.
Самое интересное оказалось, когда война закончилась. 404 год, всё, прекратили воевать. Мы теперь все радостно возьмёмся за мирный труд. Ничего подобного. Оказалось, что десятки тысяч греков из всех государств: из Афин, из Спарты, из Аркадии, из Ахайи и т.д. – что-то не хотят возвращаться к себе домой. Понимаете ли, они научились хорошо воевать. Они научились этим образом зарабатывать. И вот поэтому, начиная с этого времени на протяжении IV века у нас в Греции (особенно в некоторых центрах) возникают центры наёмников, где можно спокойно прийти и, естественно, заплатив, можно завербовать одного солдата, 10 солдат, можно завербовать армию, прямо с командирами.
Греческие наёмники с этого времени становятся самыми желанными воинами в разных государствах, в разных. Как раз в начале IV века Египет добьётся независимости от Персии. Основу египетской армии будут составлять греки. В самом персидском государстве лучшую часть персидского войска будет составлять 10 000-ный корпус греческих наёмников. И только глупость не позволила персам использовать наёмников на самом первом этапе войны против Александра. Они в первой битве при Гранике простояли. Пока Александр бил персов, наёмников не пустили в ход, он их просто взял в плен. А это была лучшая часть персидского войска. Представляете, в других государствах лучшая часть – эти самые греки.
Самым знаменитым эпизодом является то, что когда персидский царевич Кир, так называемый Младший, хотел отнять царскую власть у своего брата Артаксеркса, он за два месяца навербовал 13 000 наёмников, греческих наёмников, которые дошли почти до Вавилона. И они бы победили персидскую армию, если бы не погиб Кир. Они персов-то победили, только Кир погиб в этом сражении. И оказалось, что эти 13 000 человек оказались далеко от родины без предводителя, без того человека, который им обещал заплатить.
И вот этот знаменитый поход был описан Ксенофонтом (“Анабасис”, “Поход 10 000”). Их было вообще-то 13 000. И вы представляете, это был поход, когда наёмная армия продвигалась назад к Чёрному морю, руководствуясь одним принципом, принципом спасения жизни. И оказалось, что эта армия сильнее персов: персы несколько раз пытались её окружить более мощной своей армией – отбились. Они ушли в горы, там, где жили племена подобные чеченцам, которые даже персам не подчинялись. Они уничтожали селения, они вырезали местное население, они отбирали еду, чтобы выжить самим. Их заваливали камнями, они гибли в снегах, в горах, и всё-таки они вышли.
Они показали, что наёмники – это мощнейшая сила, это как машина военная. И показали, что в принципе вторжение на Восток может иметь определённые перспективы. Потом эта идея, через несколько десятилетий, будет озвучена греческим философом Исократом.
Греческие наёмники
Греческие наёмники показали свой высокий профессионализм. То, что грек становится, может быть, уже в какой-то степени не каким-то там гражданином, который выступает в народном собрании (это тоже всё остаётся), не каким-то там создателем храмов, он становится опасной военной силой. Итак, наёмничество – это следующий аспект кризиса. И вот эти все войны, которые уже греки начинают вести друг с другом, включают очень важный компонент. В IV веке значительную часть войска (а у некоторых полисов подавляющую часть войска) играют не собственные граждане, а именно наёмники.
Причём здесь есть странная такая взаимосвязь. Откуда брались наёмники? Наёмники брались со своей родины, из своих полисов. У себя дома вы защищаете родину бесплатно, как наша армия сейчас: они защищают бесплатно. А если наш специалист военный поедет, скажем, во Францию, вступит в иностранный легион, он будет получать огромные деньги. Родину, ещё раз повторяю, вы защищаете бесплатно, а наёмник получает хорошие деньги.
Поэтому, когда граждане уходили из своих полисов в соседние полисы зарабатывать деньги, то, оказывалось, что дома некому защищать родину. И поэтому родина набирала таких же наёмников из других полисов, только теперь за деньги, не за патриотизм, а за деньги. Поэтому войны IV века – это чаще всего войны с помощью наёмников.
И опять-таки здесь возникает очень важный аспект. Теперь побеждают не те полисы, где сильнее патриотизм, там какие-то традиции и т.д., а у кого денег больше. И вот поэтому столь большое значение имели золото Македонии и Персии. Вы что думаете, что персы давали деньги на развитие экономики? Ха! Они давали деньги на то, чтобы те воевали друг с другом. Так что в этом плане было всё замечательно. Наёмники, греческие наёмники, конечно, были превосходными солдатами, только у наёмника есть одна маленькая нехорошая черта: есть деньги – наёмник воюет, нет денег – наёмник не воюет.
Некоторые полисы необдуманно нанимали отряды, а потом оказывались не в состоянии заплатить. И поэтому наёмники часто захватывали государства. Понимаете ли, вот то, что сейчас произошло в Беслане — это страшно, и там есть свои причины. А вы знаете, что один из самых страшнейших первых случаев произошёл в V веке в Пелопонесской войне. Фракийские наёмники, которым не заплатили, ворвались в школу и перебили детей. Только чтобы обратить внимание, что им денег не дали. Этот случай потряс всю Грецию. Это было что-то страшное. Это впервые такое оказалось.
То есть наёмник – это как граната, у которой уже чека вынута: либо вы её будете крепко всё время держать, либо она же вас и разорвёт. А сколько было случаев, когда накануне сражения в лагерь наёмников приходили противники, и на следующий день наёмники вдруг внезапно тихенько отходили в сторону (ну, слава богу, хоть не участвовали в сражении). Это нормальные рыночные отношения: кто больше заплатил, естественно, с тем и выполняем контракт.
Вот поэтому профессиональная армия без соответствующей идеологической подготовки – это страшное оружие. Никогда неизвестно, в какую сторону оно, это оружие повернёт. Это то, что происходит, например, в Латинской Америке или в Африке. Там у них профессиональная армия. Так что для общества это, конечно, может представлять очень большую опасность. И представляло. Потому что (ладно, наёмники у нас участвовали в межгосударственных сражениях) наёмников стали использовать во внутриполитической борьбе. Это тоже нормально, к этому всё и шло.
Социальный кризис
Следующий аспект, и, пожалуй, самый страшный аспект кризиса заключается в том, что я обозначил в самом начале как социальный кризис. Мы с вами говорили, что самой главной отличительной чертой греческого полиса является очень мощный коллективизм греческих граждан. Это то, что полис – это есть такое объединение вот данного коллектива против всех остальных. Но такое объединение и охрана интересов сограждан возможны только там, где эти интересы не различаются. Когда интересы государства для всех граждан являются главенствующими. А такое возможно только там, где они уверены, что государство, прежде всего, является их личной гарантией.