Решено было прибегнуть к другой мере. Объявленным через комита Иоанна декретом император повелевал каждой стороне выбрать по восемь делегатов и прислать в Константинополь для диспута в его присутствии; потом местом собрания назначен был Халкидон (из опасения волнений со стороны монахов). В состав делегации от православных вошли: легаты папы Филипп и Аркадий, Ювеналий, Флавиан Филиппийский, Фирм Кесарие — Каппадокийский, Феодот Анкирский, Акакий Мелитинский, Евоптий Птолемаидский (в Африке). От восточных были избраны: Иоанн Антиохийский, Иоанн Дамасский, Имерий Никомидийский, Павел Эмесский, Макарий Лаодикийский, Апрингий Халкидонский, Феодорит Киррский и Элладий Птолемаидский (в Финикии). Первым дана была от избравших их письменная инструкция — требовать анафематствования Нестория и его учения и освобождения Кирилла и Мемнона; вторым было внушено добиваться осуждения анафематизмов Кирилла. Совещания начались после 11 сентября; было до пяти конференций, но подробности о них мало известны. Каждая сторона, во всяком случае, оставалась при своем мнении. Восточные при этом могли убедиться, что император уже не хочет и слышать о Несторий, которому еще 3 сентября приказано было удалиться на покой. Но и Кирилл пока находился в заключении, и его собора император не признавал Вселенским.
Дело кончилось, однако, тем, что император неожиданно для восточных, которые желали продолжения устных и письменных состязаний с противниками, удалился в Константинополь, взяв с собой делегатов собора, и там предоставил им потом рукоположить в преемники Несторию константинопольского пресвитера Максимиана (25 октября). Делегаты антиохийцев оставались еще некоторое время в Халкидоне, жалуясь на свое положение в письмах к императору. В Ефес отправлен был декрет на имя всех епископов о возвращении их на свои кафедры, и лишь Кирилл и Мемнон объявлялись низложенными. Вскоре, однако, другим декретом, на имя лишь членов собора, и Кириллу дозволялось вступить на свою кафедру, а Мемнону оставаться епископом в Ефесе. Но и о восточных император замечал, что пока он жив, он не может осудить их, потому что их ни в чем не обвинили и уклонялись даже от прений с ними.
Кирилл возвратился в Александрию 31 октября. Новый Константинопольский епископ был вполне согласен с ним в учении и вскоре обменялся с ним посланиями. Восточные, когда возвращались из Ефеса, были встречены в Анкире, согласно предупреждению о них из Константинополя от Феодота Анкирского и Фирма Кесарийского, как отлученные. Сами они составили на пути собор в Тарсе, где снова произнесли анафему на Кирилла и Мемнона и сверх того — на семь делегатов собора, рукоположивших Максимиана. Анафема была подтверждена потом и на соборе в Антиохии. В свою очередь Максимиан Константинопольский нашел нужным с Фирмом Кесарийским низложить четверых из наиболее ревностных сторонников Нестория: Элладия Тарсийского, Евфирия Тианского, Имерия Никомидийского и Дорофея Маркианопольского.
Таким образом, хотя Ефесский собор был признан теперь в Константинополе, восточные епископы относились к нему отрицательно и продолжали считать Нестория неправильно низложенным. Задачу примирения несогласных должно было взять на себя константинопольское правительство. Преемник Целестина Сикст III (с 26 июля 432 г.), со своей стороны, склонен был вообще более снисходительно смотреть на антиохийцев, нежели Целестин.
В середине 432 г. в Антиохию был послан трибун и нотарий Аристолай с письмом к Иоанну; Иоанн должен был для мирных переговоров прийти в Никомидию, куда должен явиться и Кирилл; предполагалось, что Иоанн отречется от Нестория и его учений. К Кириллу император также обращался с письмом (не сохранившимся). Привлечены были к содействию в деле примирения подвижник Симеон Столпник и престарелый епископ Веррийский Акакий. Иоанн устроил совещание из нескольких епископов (Александр Иерапольский, Акакий Веррийский, Макарий Лаодикийский, Андрей Самосатский и Феодорит Киррский), на котором были выработаны условия воссоединения в шести пунктах; требовалось держаться Никейского символа, авторитетным толкованием к нему считать лишь послание Афанасия Александрийского к Эпиктету — против аполлинарианства, а свои анафематизмы Кирилл должен был взять назад; низложение Нестория предполагалось в то же время совершенным незаконно. Аристолай предъявил затем эти требования Кириллу вместе с письмом Акакия. Кирилл отвечал в письме Акакию, что его несправедливо обвиняют в аполлинарианстве или арианстве и других ересях, что он держится совсем иного учения, а эти ереси анафематствует; его анафематизмы направлены против лжеучения Нестория, и кто не согласен с последним, не может порицать их; он готов по восстановлении мира разъяснить в них то, что возбуждает недоумения, но отказаться от них не может. Акакий, отчасти также Феодорит и вслед за последним Андрей Самосатский более или менее удовлетворились ясным и решительным отвержением аполлинарианства Кириллом, хотя Александр Иерапольский и некоторые другие продолжали по — прежнему неприязненно относиться к нему, и решено было вести начавшиеся переговоры далее.