Эпоха Великого переселения народов и ее ближайшие результаты[9]
Общая характеристика эпохи переселения. Гунны и вопрос об их происхождении. 1. Движения германских племен, вызванные давлением гуннов: краткий очерк истории вестготов и вандалов. 2. Аттила, его личность и военные предприятия; падение Западной Римской империи.
Эпоха, открывающаяся нашествием гуннов, представляет собой картину невообразимого беспорядка, беспримерного хаоса. Целые племена и народы, гонимые ужасом, поднимаются вместе с детьми и женщинами, забирая свое хозяйство, и переходят с одного места на другое, истребляя все встречающееся на пути. Обширные и могущественные царства возникают перед глазами историка, наводят страх на соседние народы и затем исчезают, не оставляя по себе никакого осязательного следа. За эту эпоху этнографическая и политическая карта Европы изменяется коренным образом. После эпохи переселения вместо Римской империи с ее провинциями мы находим уже новые варварские государства, из которых постепенно образуются современные западные народы. Кто же были эти гунны, давшие толчок к столь глубокому перевороту в истории европейских народов?
Неожиданно появившись на исторической сцене и столь же неожиданно удалившись с нее, гунны поставили в великое недоумение последующих историков относительно своего происхождения и племенного характера. Ученому Дегиню, старавшемуся объяснить появление гуннов в Европе китайскими летописями, удалось найти в них указание на особый народ, называемый Hioung‑nou, долго грабивший северные границу Китая и затем около 93 г. нашей эры удалившийся по направлению на северо–запад. Основываясь на созвучии слов «hunni» и «hioung‑nou», Дегинь утверждал, что гунны и есть тот самый народ, о котором говорят китайские летописи. Но дело в том, что те же самые летописи, которые теряют из виду упомянутый народ между 93 и 402 гг. по P. X., в 424 г., т. е. через 22 года, находят его на старом же месте и притом столь могущественным, как прежде, а допустить этого невозможно при том предположении, если бы главные силы его двинулись на Запад. Наша русская наука в лице покойного Забелина и немногих других ученых выдвинула новый и очень любопытный взгляд по вопросу о происхождении гуннов. Кружок этих ученых во главе с Забелиным признает гуннов за одну из славянских народностей, которая призвана была на помощь западными славянами против готов и других германских племен. При помощи различных комбинаций Забелин доказывает, что само слово «гунны» есть искаженное название славянского племени венетов или виндов, обитавшего по берегам Балтийского моря, а уродливый их тип, описанный современником гуннов Иорданом, объясняет намеренной утрировкой готского историка в целях оправдать трусость своих современников. Ученый спор, поднятый в русской литературе по этому вопросу, еще нельзя считать оконченным; я укажу два основания, которые не позволяют пока согласиться с мнением Забелина: во–первых, описание наружности и образа жизни гуннов, оставленное нам людьми, близко знавшими их, ясно показывает принадлежность их к монгольской расе; во–вторых, византийские историки Прокопий и Маврикий, сообщающие сведения о славянской колонизации греческой половины Империи и писавшие одновременно с Иорданом, так различают гуннов от славян, что по их рассказам между теми и другими нет никакого сходства. — Впрочем, едва ли есть нужда в столь остроумных изысканиях для того, чтобы определить племя и место первоначального жилища гуннов. История Востока дает нам частые примеры того, как обширные союзы разнородных племен сплачиваются в одно целое под властью завоевательного гения и вновь распадаются, когда исчезла рука, скрепившая их. В первые века нашей эры север Востока был занят племенами финскими, которые в воображении скандинавов, по мифическим песням Эдды, являлись безобразными злыми карликами; около же Каспийского моря с глубокой древности кочевали тюркские и монгольские племена. Гунны и были не что иное, как союз этих племен, на время тесно сплотившийся, а затем, при неблагоприятных условиях, снова распавшийся. Описанная в подробностях наружность гуннов едва ли может вызывать сомнение в том, что главная масса этой орды состояла именно из племен финских и монгольских.
9
Впервые опубликовано в журнале «Богословский Вестник». 1910. Т. I. № 4. С. 555–574; Т. II. № 5. С. 78–98.