между умозрением Бога и нашим обычным зрением (мы понимаем, что одно дело
видеть глазами, а другое — видеть нечто в молитвенном опыте), так же и у
Плотина не было противоречия между его философией и его религиозными
взглядами. Учение Плотина — единая, целостная система. Поэтому Плотин не
противопоставляет некий свой мистический опыт своим рациональным
построениям. Для него все это одно и то же: да, он видел в своем мистическом
опыте некую умопостигаемую сущность, и это не отвлекает его от творений его
великих предшественников Платона и Аристотеля, а, напротив, заставляет к ним
вернуться, чтобы открыть или описать это свое видение.
Учение о человеке
Одна из основных проблем у Плотина — проблема существования человека в
этом мире, бедственное и наглое (последнее определение есть условный перевод
греческого слова tolma , обозначающего дерзновение, наглость, т. е. поступок души
человеческой вопреки законам, установленным умом). Почему человек существует
в таком странном мире? Единое, ум, душа — это благие сущности. Сущее, бытие —
всегда благо, но мы постоянно видим, что блага в мире не хватает. У Плотина все
эти вопросы перетекают один в другой: почему существует зло? Как получилось,
что благая природа порождает из себя зло? Почему человек, имеющий в себе, в
своей душе все три ипостаси и поэтому имеющий добро в абсолютной степени, тем
не менее пал настолько низко, что дальше некуда? Как спасти человека, как
показать ему путь к его истинной сущности? Все эти вопросы касаются одной и той
же проблемы, и эта проблема в конце концов для Плотина сводится, с одной
стороны, к проблеме сущности человека, а с другой — к проблеме онтологии, т. е.
существования трех ипостасей.
Основным для понимания Плотина всегда является положение, что человек не
существует как некоторая часть в этом умопостигаемом целом. Нельзя сказать, что
существует единое, ум и душа, оформляющая материю, и человек существует где-
то в точке пересечении души и материи; нельзя показать его «место» в этом
перечислении, на этой «географической карте». Человек объемлет в себя все,
человек есть микрокосм, по античной терминологии. С другой стороны, человек
действительно состоит из души и тела и потому как бы находится в точке
пересечения материального и душевного мира. Положение человека сложное и
загадочное: с одной стороны, он есть весь мир, с другой — он есть часть этого
мира. И пытаясь это сопоставить, как-то это объяснить, Плотин часто сам теряется,
о чем свидетельствуют трактаты под таким называнием, как «Все ли души — одна
душа?» и т.п.
Пытаясь разрешить свое недоумение, Плотин часто говорит, что существуют
110
три вида людей. Одни уподобляются животным и живут, как животные, т. е. так,
как будто у них есть только тело. Другие понимают, что у них есть душа, и
пытаются обратить ее к чему-то более высокому, но, не зная истины, теряются в
догадках. Есть люди, владеющие истинным знанием, те люди, которым открыта
дорога к созерцанию единого, т. е. Бога. Эти три вида людей Плотин сопоставляет с
тремя философскими учениями. Первые люди сравнимы у него с эпикурейцами,
вторые — это стоики, и третьи — платоники.
Почему же платоники обладают истинным знанием? Может быть, одно из
величайших открытий Плотина состоит в том, что человек оказался не столь прост,
как это казалось античным философам. Нельзя сказать, что человек просто состоит
из души и тела, как говорили об этом Платон, Аристотель или стоики. Все они
говорили о душе по-разному, но именно к тому, что такое душа, и сводились все их
споры. Но тогда возникает один сложный вопрос. Если философ утверждает, что
сущностью человека является его душа, то оказывается, что живой человек,
существующий в теле, существует не истинной жизнью, что весь смысл жизни
человека состоит в умирании. Еще Платон устами Сократа говорил, что любой
философ всегда стремится к смерти; конечно, к смерти не в смысле самоубийства, а
просто как к более ценному состоянию, когда душа освободится от телесных оков.
С другой стороны, все понимают, что если человек есть единое существо,