Вскрывая причины уныния, иеросхимонах Амвросий указывает, что они являются следствием тщеславия: "Уныние бывает от того, что не презрели мы еще тщетной славы и дорожим мнением человеческим, или хоть не дорожим, а не отвергли еще его"[746]. "Бывает уныние и от тщеславия, — пишет старец Амвросий, — когда что не по-нашему делается или другие толкуют о нас не так, как бы нам хотелось. Еще бывает уныние от рвения непосильного… непосильным и неразумным рвением можно себе духовно живот надорвать… Вредно не радеть о должном, но небезопасно ретиться выше своей меры"[747].
Страсть сребролюбия, по учению иеросхимонаха Амвросия, следует рассматривать как проявление неверия. "Скупость, — пишет он, — происходит от неверия и самолюбия…"[748] Вскрывая причины скупости, старец в то же время не настаивает и на совершенном нестяжании: "Совершенное нестяжание по настоящему времени невозможно. С помощью Божией умудряйся устраивать себя так, чтобы возможно было держаться внутреннего подвига[749], который, по апостольскому слову, состоит из четырех частей: ко всем долготерпите, всегда радуйтеся, непрестанно молитесь и о всем благодарите. Сия бо есть воля Божия. Начинать должно с последнего, т. е. с благодарения за все. Начало радости — быть довольным своим положением.
В своих наставлениях иеросхимонах Амвросий предостерегает своих духовных чад от чрезмерного пристрастия к деньгам, а с другой стороны, и от слишком легкомысленного отношения к ним. В одном из писем он пишет: "Безрассудно быть пристрастну к деньгам и нерассудно пренебрегать ими; то и другое худо и ведет не только к смущению, но даже и ко вреду душевному чрез разные путаницы от неправильного пренебрежения. Деньги сами по себе, или, вернее, по цели, назначенной от Бога, вещь весьма полезная. Они заменяют недостаток простоты и любви между людьми. Без денег кто бы расчел людей! Были бы вечные споры и ссоры и даже драки до убийства; малыми монетами и даже ничтожными бумажками люди от всего этого избавляются, сами не понимая этого. Вред не от денег, а от безрассудной жадности или скупости, или от злоупотребления; пожалуй, скажем, и от неправильного пренебрежения"[750]. Затем старец Амвросий советует пасомым обращать свою мысль на кратковременность земных благ, заботиться более всего о вечности. "Блага земные кратковременны, и никто богатства земного не переносит с собою в будущую жизнь, разве только кто разумно употребит его на милостыню и благотворения"[751]. "Ежели кто об украденных у него деньгах не жалеет, то это вменяется ему более произвольной милостыни"[752].
Желающие достигнуть спасения, по мысли старца Амвросия, не должны обращать внимания на недостатки своих ближних и осуждать их, ибо осуждение также является одной из пагубных страстей. Для избежания осуждений иеросхимонах Амвросий дает ценный совет, а именно избегать многоречия и держаться совета св. Исаака Сирина, т. е. "стараться не видеть злобы человека"[753]. Следовательно, в борьбе со страстями прежде всего необходимо научиться осуждать самих себя и ни в коем случае других, потому что "человек, — говорит старец Амвросий, — может видеть только видимое, Господь же зрит самые глубины сердечные "[754].
Каждая страсть, по мысли иеросхимонаха Амвросия, начинается с греховных помыслов. Зная это, старец предостерегает своих духовных чад от увлечения ими. Особенно много говорит он о хульных помыслах, которые борют человека за возношение и осуждение ближних, и дает следующие наставления: "Хульные помыслы, — пишет иеросхимонах Амвросий, — известно, за что борют: во-первых, за возношение, во-вторых, за осуждение. Смирись, не думай о себе, что ты лучше других, не зазирай никого, а себя за согрешения и поползновения укоряй, то и хульные помыслы утихнут. Впрочем, во всяком случае не смущайся; невольные хульные помыслы св. отцы не считают грехом, а их причины — грех"[755].
Причину нахождения хульных помыслов иеросхиморах Амвросий также видит в зависти вражией, а потому советует: "Особенно не тревожься, — пишет он, — хульными помыслами, которые явно происходят от зависти вражией. Со стороны же человека поводом к оным бывает или горделивое самомнение, или осуждение других. Поэтому в нашествии хульных помыслов прежде всего укоряй себя за осуждение других и гордое мнение за настоящее или прошедшее, нисколько не беспокоясь тем, что слышим неизреченные хулы вражий… старайся иметь посильное воздержание в пище и в питье и сокрушенное и смиренное пред всеми сердце, чтобы приобрести спасительный плач о прежних и настоящих согрешениях и чрез то сохранить себя безвредно в настоящем твоем искушении от духа хулы. Знай, что враг, если не может кому сделать вреда, то по злобе своей силится, по крайней мере, смущать того, досаждать ему разными помыслами и злыми внушениями"[756].
Иеросхимонах Амвросий так же, как и св. Иоанн Лествичник, кроме указанных способов для отражения хульных помыслов, советует побеждать их презрением и молитвой, молясь псаломскими словами: "Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися, да постыдятся и посрамятся ищущии душу мою, да возвратятся вспять и постыдятся хотящии (мыслящии) ми злая". Когда же будут враги внушать похвалу и гордостное возношение, то продолжай следующий стих, глаголя: "Да возвратятся абие стыдящеся глаголющии ми: благоже, благоже" (Пс. 69). Также прилично и в приличное время произнести из 39 псалма, начинающегося так: "Терпя потерпех Господа, и внят ми, и услыша молитву мою" и проч. по избранию до конца… Главное же старайся удержать веру и упование спасения, что Господь хощет всем спастися и в разум истины прийти. Враг же немощной только силится удалить человека от спасительного пути разными нелепыми внушениями и устрашениями и возможными искушениями, чтобы как-нибудь поколебать человека и отвратить от истинного пути; и хотя он и тогда, аки лев рыкая, ходит, иский кого поглотити, но св. апостол Петр увещевает противиться ему твердою верою и упованием на Господа, что Он не оставит нас и силен упразднить и разрушить все козни вражии, как слышим часто в тропаре мучеников, которые имуще крепость от Господа, мучителей низложиша и сокрушиша демонов немощныя дерзости"[757].
Человек, одержимый страстью зависти, не способен к богоугодной жизни: в его сердце отсутствует любовь как к Богу, так и к ближним. Такой человек не может приносить плоды добра, потому что его сердце всецело склонно к злым делам и даже убийству. Иеросхимонах Амвросий пишет о таковых, что эта немощь (зависть) "побудила Каина убить незлобивого Авеля, а иудеев побудила распять Христа Спасителя… Страсть зависти ни в какой радостный праздник, ни при каких радостных обстоятельствах не дает вполне порадоваться тому, кем она обладает. Всегда, как червь, точит душу и сердце его смутною печалию, потому что завистливый благополучие и успехи ближнего почитает своим несчастием"[758].
Для более наглядного уяснения этой страсти старец Амвросий приводит один замечательный пример: "Один греческий царь, пишет он, — пожелал узнать, кто из двух хуже: сребролюбец или завистливый, потому что оба не желают друг другу добра. С этой целью повелел позвать к себе сребролюбца и завистливого и говорит им: "Просите у меня, что угодно; только знайте, что второй вдвое получит, что попросит первый. Сребролюбец и завистливый долго препирались, не желая каждый просить прежде, чтобы после получить вдвое. Наконец, царь сказал завистливому, чтобы он просил первый. Завистливый, будучи объят недоброжелательством к ближним, вместо получения обратился к злоумышлению и говорит царю: "Государь! прикажи мне выколоть глаз". Удивленный царь просил, для чего он изъявил такое желание? Завистливый отвечал: "Для того, чтобы ты, государь, приказал товарищу моему выколоть оба глаза"[759]. Вот насколько страсть зависти опасна и зловредна для каждого человека. Людей, одержимых страстью зависти, иеросхимонах Амвросий уподобляет Ироду: "Постараемся всячески противиться зависти и истреблять сию страсть в самом ее начале, — пишет он, — потому что до крайней степени побежденные завистью поступают в делах своих подобно Ироду, и если бы они были цари, то простирали бы злобу свою до убийства многих"[760]. Чтобы искоренить из своего сердца зависть и одержать над ней победу, иеросхимонах Амвросий советует истреблять ее "в самом начале смиренной молитвой, смиренной исповедью и благоразумным молчанием"[761].