Так, однажды я консультировал мужчину, у которого неожиданно возник приступ тревоги. Он опасался сумасшествия, заболевания легких и многих страшных вещей. Через некоторое время после нашей беседы он сказал: «Знаете, доктор сильнейший человек в мире заболел бы, если бы пережил столько, сколько я испытал в прошлом году. Моя жена умерла от рака. Она находилась в безнадежном состоянии, и я должен был проводить с ней все время. Ее мучила постоянная нестерпимая боль, и доктора почти ничего не могли сделать». Конечно, такая история печальна. Мужчина был преданным мужем. Он едва преодолел сорокалетний рубеж, а умершая жена не достигла и этого возраста. Тем не менее у него отсутствовала органическая патология, поэтому следовало искать дополнительную причину для невротических симптомов. Вскоре я узнал, что свояченица из-за болезни сестры стала преданной помощницей в доме. Она заботилась о детях и даже гуляла с моим пациентом, чтобы отвлечь его от тревожных мыслей. Он сознался, что изредка целовал утешительницу, простодушно похвалив ее человеческие качества. Мы, «злонамеренные» психоаналитики, как вам известно, не верим в мужские поцелуи привлекательной женщины вне определенных реакций организма. И действительно, пациент доверительно рассказал мне о мыслях жениться на свояченице, уж коль жене суждено было умереть. С другой стороны, он ужасался возникновению таких мыслей при живой жене и уверял, что после свояченицы никто не вызывал у него желания жениться.
Перед нами мужчина, чья любовь, особенно в биологическом аспекте, неожиданно оборвалась в результате болезни жены. Свояченица, похожая на глубоко любимую жену, несомненно, его возбуждала, но он вытеснял влечение. У людей с невротической предрасположенностью, как вам известно, либидо часто превращается в тревогу. В свете наших знаний о строении психического аппарата можно сказать, что тревога возникла из-за напряжения между эго я суперэго. Зарождающаяся тревога должна к чему-то «привязываться». Если человек пугается, но не знает почему, страх или тревога непереносимы. Наполненность отрицательными эмоциями немедленно вынуждает привязывать их к какой-нибудь причине. Страх легче контролировать, если имеется возможность сказать: «Я боюсь заболевания, змеи или грозы». Итак, мой пациент пытался привязать свою тревогу к некой специфической причине. Сумасшествие или заболевание легких представляются убедительными причинами. Другими словами, тенденции ид активно напоминали преданному мужу, что сексуальная потребность нуждается в удовлетворении. Но на сознательном уровне он испытывал только нервозность. Если бы он не вошел в столь тесные отношения со свояченицей, с которой до болезни жены виделся лишь изредка, приступ тревоги не случился бы. Изучение этого случая позволяет определенно утверждать, что сестра жены явилась провоцирующим фактором невроза. Конечно, боровшиеся в глубине души пациента силы оставались для него совершенно бессознательными.
Мне рассказали историю о мужчине, чья жена умерла, а он на следующий день исчез, как только началась похоронная процессия. Все искали его, и наконец шурин — нашел пропавшего в кухне со служанкой на коленях. «Джек! — воскликнул он. — Что с тобой происходит? В такое время!» — «Пустяки, — ответил Джек. — Разве кто-нибудь знает, что делают в это время?»
Шуточная история принадлежит к типу острот, которые выражают сексуальные чувства, подавляемые современной цивилизацией. Табу преодолевается за счет остроумия, представляющего сексуальную ситуацию в искаженном
виде, и таким образом предоставляется возможность извлечь удовольствие из запретных источников. Только что упомянутая шутка, можно сказать, относится к разряду циничных сексуальных острот — отдушиной такой огромной утраты, как смерть жены, может служить любая женщина. Действительно, история напоминает циничную поговорку: «За внешним покровом все женщины одинаковы». Но комичный эффект история производит своей неожиданностью. Меньше всего в такое время можно ожидать от мужа погружения в любовные утехи, и его оправдание выглядит столь же удивительным. Человек в состоянии острой депрессии способен к решительным действиям, но соответствующим аффекту. Он может громко рыдать, даже попытаться совершить самоубийство, но не вести себя совершенно вопреки ситуации. Такое поведение только показывает, что он никогда не любил жену и не обладает тактом, чтобы скрыть свои чувства по такому скорбному случаю. Не колеблясь, укажем на ослабление у этого субъекта суперэго, или сознания. Но почему люди смеются над шуткой? Просто из-за нашего сопротивления институту брака.