Когда епископ рассказал мне о своих страхах, я немедленно вспомнил о широко распространенном поверье. Епископ более двадцати лет был вдовцом и, как мне казалось, мог испытывать беспокойство по крайней мере из-за ночных поллюций. Я деликатно затронул этот вопрос, но пациент категорически отрицал такие тревоги. Короче говоря, история обернулась следующим образом. Пациент осуществлял опеку над дочерью умершего родственника и фактически воспитал ее вместе с собственными дочерьми. Она уже училась в колледже и посещала его только во время приезда в город. Иногда девушка, как прежде, садилась к нему на колени и он обнимал ее, как любую из собственных дочерей, однако неожиданно начал замечать перемену в своих чувствах. Он больше не оставался индифферентным, целуя девушку, и однажды, приблизительно за год до визита ко мне, почувствовал эрекцию. Это, конечно, произвело на него шок, но вскоре эпизод забылся. Через незначительное время после происшествия появились невротические симптомы.
В данном случае потребность в сексуальном удовлетворении, которая, очевидно, дремала многие годы, неожиданно пробудилась вследствие невинных отношений с девушкой. Эго обычно контролировало сексуальные побуждения, но в процессе невольного соблазна ид вышло из-под контроля. Естественно, что сильное суперэго пациента должно было вмешаться в борьбу, и таким образом возникла тревога. Другими словами, сознание активно отреагировало на примитивные чувства, а напряжение в
свою очередь вызвало потребность в наказании, которое проявилось в страхе сумасшествия и других страхах.
При изучении психической деятельности необходимо постоянно помнить о ее обусловленности двумя системами: интеллектуальной, основанной на опыте, и эмоциональной, основанной на эргах. У нормальных людей ноопсихика и тимопсихика находятся в пропорциональном соотношении; у невротиков и психотиков между двумя системами существует диспропорция. Способ ориентации в этом явном несоответствии я попытался показать на простом примере вспоминания фамилии Lapin. Я хотел продемонстрировать с помощью простого примера того типа, что вы найдете в «Психопатологии обыденной жизни», как трудно порой бывает достичь цели, используя свободные ассоциации и их интерпретацию. Но анализ забываний, описок, оговорок, которые часто проявляются в жизни, доказывает отсутствие пропасти между нормой и патологией. Лучше всего попытаться провести исследование на самих себе. Могу вас заверить, что вы сами не хуже испытуемых, описанных в учебниках. Если вы понаблюдаете за собой и поймете свой способ преодоления трудных ситуаций в повседневной жизни путем «соскальзываний», вы научитесь понимать высказывания и действия пациентов.
Другими словами, различие между невротиками, психотиками и так называемыми «нормальными» совсем не велико. Все они стремятся удерживать эмоции под контролем, все они пытаются уменьшить нарастание внутреннего напряжения. У человеческого организма существует тенденция удерживать напряжение на минимально возможном уровне, потому что нарастание напряжения болезненно, а уменьшение — приятно (принцип Фехнера о стремлении системы к устойчивому состоянию). Так, если вы голодны, то более раздражительны, чем обычно. Каждая женщина расскажет, что ее муж ведет себя подобным образом, когда обед запаздывает.
Нет сомнения в правильности известной пословицы* и в отношении противоположного пола. Поэтому в Нью-Йорке так много ресторанов. Молодой человек, желающий завоевать сердце женщины, должен пригласить ее в ресторан…
Устранение или уменьшение постоянно нарастающего напряжения представляет основную задачу каждого живого организма. Все нормальное поведение и патологические симптомы рассчитаны на обеспечение приспособления с минимально возможным напряжением. Вся культура и все удобства цивилизации основаны на одном этом механизме. Не знаю, осознаете ли вы факт, что собственно шизофренический процесс представляет собой приспособление, которое формируется у пациента, чтобы справиться с нестерпимым напряжением. По этой причине Фрейд первоначально испытывал неприязнь к лечению шизофрении психоанализом.