В конце концов мне известны только два случая влюбленности, касающиеся, кстати, добросовестных психоаналитиков. Ни один из случаев не закончился трагично. Конечно, вы не должны забывать, что обратившуюся за помощью женщину отличает «свободно плавающее» либидо, которое привязывается к любому мужчине, входящему в ее жизнь и готовому проявить симпатию. Конечно, необходимо выказывать сочувствие пациентам. Их следует воспринимать как людей с хорошим характером, заслуживающих помощи, иначе не стоит заниматься психоанализом. Выслушивая пациентов с полной искренностью, нельзя забывать, что они больны. Если направить либидо в правильное русло, пациентка не влюбится в психоаналитика. Правда, при частых встречах и интимных беседах двух людей противоположного пола всегда существует некоторая опасность возникновения влюбленности. Но психоаналитиков специально учат, как распознавать и направлять либидные устремления.
Недавно пришел мой бывший ученик и спросил: «Три года назад я лечил одну женщину, имеются ли причины избегать с ней отношений теперь?» Я категорически возражал против продолжения отношений. Когда он попросил разъяснения, я ответил: «Осознание ситуации таково, что вы испытываете необходимость спрашивать позволения, т. е. решение не может быть принято самостоятельно. Сомнение означает нежелательность поступка и лучше его не совершать». В последовавшем обсуждении я напомнил, что мужчина и женщина, желающие завязать любовную интригу, не находят нужным консультироваться с доктором. Если человек осознает конфликтность положения, следует посоветовать противоположное его намерениям.
Конечно, психоаналитик не отличается большей нравственностью, чем средний человек, но он разбирается в мотивирующих поведение силах. Следовательно, в момент вступления в контакт с пациентом противоположного пола знает, что может случиться, и соответственно регулирует свое поведение. Правильный стиль общения гарантирует пациенту помощь вместо временного удовольствия, наносящего вред в перспективе.
Я подробно остановился на примерах с целью проиллюстрировать неврозы переноса, которые, как упоминалось, основываются на бессознательных факторах. Истерики и компульсивные невротики не способны к адекватному регулированию либидо, однако они постоянно стремятся к этому, и в результате внутренней борьбы возникают симптомы. В случаях нарциссических неврозов, или психозов, перенос на объект представляет для индивида большую трудность вследствие сосредоточенности либидо главным образом на эго. Тем не менее нельзя говорить, как указывалось на прошлой лекции, об отсутствии у психотиков способности к переносу чувств неприязни и привязанности. В начале психоаналитической деятельности у меня имелось твердое убеждение в полной недоступности шизофреников психоаналитическому воздействию ввиду обращенности их либидо внутрь или согласно Юнгу, интровертированности. Последующий опыт, однако, изменил мое мнение На первой лекции я рассказывал об опыте Блейлера по выведению его собственной сестры из кататонического состояния и о своем опыте с пациенткой в Бургхёлцли. Многие подобные случаи убедили меня в возможности повлиять на любого психотика, если затратить достаточно времени и усилий. Фактически, я уверен, что наличие одного знающего врача, уделяющего все время одному-двум шизофреникам, делает возможным добиться их приспособления и даже излечения. Конечно, проблемы пациента могут быть разрешены только посредством обмена (получения и отдачи) либидо.
Пристальное наблюдение учит, что каждый шизофреник способен к некоторому переносу. Одни любят врача, другие его ненавидят. Я знал шизофреничку, которая находилась в больнице около тридцати лет, и все эти годы она влюблялась то в одного врача, то в другого. Несколько лет назад я случайно посетил ее палату. Она сразу вспомнила меня и тут же сказала: «Не могли бы вы передать письмо доктору Наппу? Это любовное письмо». Пациентка страдала параноидной шизофренией, однако у нее сохранялась способность к переносу изначальной «застывшей» ситуации на доктора. Посредством дереизма она видела во враче замену утраченного любовника. Я наблюдал множество пациентов такого рода и в результате убедился в большей способности шизофреников к переносу, чем принято думать.
Однажды я делал сообщение на эту тему в Нью-Йоркском психиатрическом обществе. Я напомнил о пациенте, известном нескольким врачам, присутствующим на конференции. Пациент был параноиком, совершенно недоступным и очень агрессивным. В свое время