Во-первых, перестали требовать исполнение указа, а во-вторых, Екатерина решила ещё и компенсировать евреям их потери. Так с 1785 г. по новому городскому положению евреи получали равные права в городских управлениях — могли быть бургомистрами, судьями и т. п..
Екатерина сама следила за исполнением этого новшества и, например, в повторном приказе белорусскому генерал-губернатору требовала — чтобы равенство прав евреев «непременно и без всякого отлагательства приведено было в действие» (С).
Солженицын по этому поводу в своём исследовании замечает: «Отметим, что таким образом евреи получали гражданское равноправие не только в отличие от Польши, но раньше чем во Франции и в германских землях… И, что ещё существенней: евреи в России от начала имели ту личную свободу, которой предстояло ещё 80 лет не иметь российским крестьянам. И, парадоксально: евреи получили даже большую свободу, чем русские купцы и мещане…».
Когда евреи вменяют русским в вину — что они в России жили в гетто, то абсолютно «забывают» указанные выше исторические факты.
Евреи считались горожанами и при этом могли вести свой бизнес в сельской местности. Кроме того, имели право передвигаться между городами, в отличие от русских — приписанных к конкретным городским общинам.
А вскоре и компенсировать уже нечего было, ибо в результате лоббирования российский Сенат в 1786 году отменил решение выселять евреев в города. Теперь евреи занимали главенствующее положение и в городе, и в деревне.
Это преимущество еврейского сообщества, плюс торговля вне правил и запрещёнными приёмами: продажей на постоялых дворах, на своих квартирах и в разнос по домам, вскоре дали свой качественный эффект. Московские купцы, возмущённые незаконной торговой практикой евреев и контрабандной дешевизной их товаров, перестали принимать евреев в купеческие общества и стали хлопотать об их выселении из Москвы. Евреи же в свою очередь подали жалобы, что их «не принимают в смоленское и московское купечество» (по Ю. Гессену).
Рассмотрением этой ситуации занялся «Совет государыни», — в результате в декабре 1791 г. был издан указ «О недозволении евреям записываться в купечество внутренних губерний». Евреям оставили «на жизнь» Белоруссию.
Таким образом, евреям фактически очертили границу жизни и деятельности — первая черта оседлости. Но опять, в виде компенсации, Екатерина предоставила евреям право жительства и мещанства в Новороссии: в Херсонской, Таврической и Екатеринославской губерниях, в которые, как отмечает Солженицын «купцы и мещане из христиан, согласно общему правилу, переселяться из внутренних губерний никак не могли».
«Но в своё время указ 1791 г. не помешал тому, что (по ЕЭ) «к концу царствования Екатерины II в Санкт-Петербурге уже образовалась небольшая (еврейская) колония», — отмечает в своём исследовании А. Солженицын.
Еврейские купцы продолжали захватывать торговое пространство России, вследствие чего количество жалоб российских купцов возрастало, и они звучали всё требовательнее. Продолжали поступать и тревожные сигналы о трагическом положении крестьян в Белоруссии, а тайный советник В. Н. Татищев в своём докладе императрице писал:
«Их (евреев) сначала было много в России и во время Великого князя Владимира, в 1113 году общим определением всех князей выгнаны и закон положен, если впредь явятся — оных убивать и сие в Великой России до днесь хранится, но в России во владение польское, паки допущены, однако ж Указом 1743 года все изгнаны и впущать их наикрепчайше запрещено...
Маю (думаю) я, что государство или республика где жидов зело много, быстро к упадку или гибели придут, понеже или (так как) евреев — семена разложения, злопагубного пренебрежением родными обычаями, добрыми нравами повсюду вносят. Особливо опасны, они — природные ростовщики кровососы, тайные убийцы и всегдашние заговорщики для Великой России...».
К тому же в этот исторический период в Европе стали бурно развиваться опасные для монархии события — началась антимонархическая революция во Франции, и туда, на помощь французскому монарху, Екатерина II готовилась направить русские войска.
А в Америке закончилась победой война за независимость, и об английской монархии слышать уже не хотели. Более того, — герой этой войны, молодой генерал Тадеуш Костюшко вернулся к себе на родину — в Польшу, то есть в Россию, и организовал первое крупнейшее восстание поляков за независимость (1794–1795 гг.). Причём посланная Екатериной армия потерпела от плохо вооружённых повстанцев сокрушительное поражение.