В середине XIX века великий немецкий композитор Рихард Вагнер, известный в своё время ещё и как выдающийся философ, по просьбе короля Людовика Второго Баварского написал трактат о социальной метафизике, в котором советовал королю — максимально поддерживать в народе все возможные иллюзии, в том числе и религию. Вагнер давал королю важный совет — он может руководить обществом, используя различные хитрости и иллюзии, но сам должен жить без всяких иллюзий, учитывая суровую истину.
«Лишь тот, кто уверен, что он не дрогнет, если, с его точки зрения, мир окажется слишком глуп или слишком подл для того, что он хочет ему предложить; лишь тот, кто вопреки всему способен сказать “и всё-таки!” — лишь тот имеет профессиональное призвание к политике» — утверждал Макс Вебер.
«И всё-таки я полагаю, что натиск лучше, чем осторожность, ибо фортуна — женщина, и кто хочет с ней поладить, должен колотить её и пинать, — таким она поддаётся скорее…» — советовал Макиавелли.
«Распоряжаться “властью”, это значит прежде всего быть способным приводить в движение подвластных для исполнения определённых целей — заставить платить налоги, набрать армию, произвести какой-либо акт принуждения и т. п. Распоряжаться «властью», это значит, далее, пользоваться теми техническими средствами, которые нужны каждому государству, то есть начальствовать вооружённой силой, управлять казной и государственным хозяйством» — объясняет выдающийся русский мыслитель Николай Алексеев. С ним согласен и Макс Вебер:
«Ибо если вывод акосмической этики любви гласит: “Не противостоять злу насилием”, — то для политика имеет силу прямо противоположное: ты должен насильственно противостоять злу, иначе за то, что зло возьмёт верх, ответственен ты».
«Отличительным моментом права, как учило большинство русских юристов, отнюдь не является внешнее принуждение. Право есть та область духовно-нравственной жизни человека, которая имеет дело с тем, что человек «свободно может» и к чему он насильственно не принужден. Принуждение и насилие в праве начинаются только тогда, когда право нарушается и когда нужно вступиться на его защиту» — объясняет Николай Алексеев.
«Бессильная власть есть в логическом отношении бессмыслица…» — объяснял Иван Ильин — «власть по родовой сущности своей есть сила, и притом волевая сила, а по видовому отличию своему является правовой силою… Сущность жизни состоит в действии, и притом в целесообразном действии; способность же к такому действию есть живая сила. Поэтому сказать «сильная власть» всё равно, что сказать «подлинная живая власть» или «власть, соответствующая своей природе и своему назначению»…
Поэтому всё то, что слагает силу власти — авторитет, единство, правота цели, организованность и исполнительность принудительного аппарата, — всё это образует саму основу государственного бытия».
Стоит обратить внимание на мудрость, которую озвучил У. Черчилль — лидер, чтобы быть успешным, должен изменяться синхронно событиям, истории. Это он, вероятно, на практике применил древнюю буддийскую мудрость о том, что в этом Мире постоянны только перемены, изменения. На эту важную способность обратил ещё в начале XVI века Николо Макиавелли:
«он процветает, но стоит времени и обстоятельствам перемениться, как процветанию его приходит конец, ибо он не переменил своего образа действий… Во-первых, берут верх природные склонности, во-вторых, человек не может заставить себя свернуть с пути, на котором он до этого времени неизменно преуспевал», «если бы его характер менялся в лад с временем и обстоятельствами, благополучие его было бы постоянно». Этот танец лидера со временем, с текущей жизнью красив до той поры – пока он уже по какой-то причине «не догоняет», когда уже не он ведёт в этом танце, а уже еле успевает, волочиться и тормозить собой дальнейший ход времени, дальнейшее течение жизни. Этот ещё формальный лидер уже не является реальным лидером, является обузой для жизни, для страны.
Многие мыслители давали один и тот же совет, который можно объяснить логически, но в нём что есть и мистическое, пока не объяснимое до конца — «Самые крупные проекты обязаны своим рождением молчанию лидера. Почти всегда то, о чем преждевременно рассказывается, заканчивается неудачей» — подметил А. Менегетти. То же самое советовали и арабские мудрецы — «Если я скрою свою тайну, она — моя пленница; если я её выпущу, я — её пленник», «Чего не должен знать твой враг, того не говори своему другу». И древнегреческий мыслитель Питтак учил: «Задумав дело — не говори о нём».