Итак: нравственное понимание жертвы Христовой сводится к тому, что здесь мы усматриваем не юридические отношения – кто, сколько и кому должен; кто за кого должен уплатить – нет, нет!! Во Христе происходит исцеление человеческой природы и каждый из нас, принимая таинство крещения с верою, получает в себя зерно, семечко этого нового человека. Отсюда становится понятным, почему один крещенный – святым становится, другой – негодяем, третий – вообще ни то, ни сё!.. Помните, как в «Коньке–Горбунке»: первый был – здоров детина, средний был – и так и сяк, младший – вовсе был дурак… То же самое в духовном плане происходит: семечко, а уж что мы сделаем с этим семечком – будем ли мы рыхлить почву, прежде чем его посадить; будем ли мы его удобрять; будем ли поливать; будем ли ухаживать – это от нас самих зависит. Когда открыли пирамиды в Египте, то нашли там семена пшеницы, которым было несколько тысяч лет. Попробовали их посеять, хорошие условия создали – проросли!.. Три тысячи лет никакого плода не давали – бесплодное лежало зерно!.. Условия нужны соответствующие…
Из юридического и нравственного понимания жертвы Христовой, оказывается, проистекают два различных пути и понимания христианской жизни: понимании того, что действительно нужно человеку, чтобы он в полной мере, в меру возраста Христова, получил то, что принес Христос. В юридическом, как я вам сказал, все строится на удовлетворении правосудию Божию и заслугах. Знаете, как банковский счет: вот я помог старушечке какой‑нибудь поднести что‑то – слава Тебе, Господи! – доброе дельце есть. Проценты растут… Почему вот эта вот концепция удовлетворения и заслуг вызвала такой протест!.. Почему реформация началась‑то!.. Почему Лютер возмутился?.. Почему?! Потому что – торг с Богом. Не случайно говорят: сколько стоит спасение? – католик вам скажет сколько! Что нужно сделать? За каждый грех – вот столько, столько и столько!.. Я ребятам так и говорю: столько‑то раз оползти вокруг Троицкого собора – все сияют от восторга… Все в порядке: прополз – все, заслуги; а если не хватает своих заслуг, есть дезаурум бонорум (сокровищница благих) и Папа, конечно же, может все это передать другим, особенно в святой год, который бывает теперь каждые двадцать пять лет. Я однажды попал на это: был во всех базиликах, был у Папы Римского, приезжаю в Академию – говорю: целовать мою туфлю, я святой отныне!.. Негодники – никто не поцеловал… Ну, что делать!? Одним словом, юридическая концепция связана с какими‑то расчетными делами: смотрит не на душу человека, не на страсти человеческие, не на борьбу с собой, если хотите, даже не на заповеди Христовы, а как бы избежать наказания, и как бы принести соответствующее удовлетворение Богу.
Кстати, откуда чистилище появилось? Это придумали вот такие огромные головы докторов богословия – правда, одни головы, посаженные в рассол – без сердца. Откуда это появилось? А очень простая вещь: человек покаялся, грехи прощены? – да! – а удовлетворения не успел принести… Куда его девать, скажите? В рай нельзя – не принес удовлетворения; в ад нельзя – он покаялся… И создается концепция чистилища, где он, негодник, приносит соответствующее удовлетворение, чтобы уже потом попасть в рай. Вы помните, откуда реформация‑то началась: с этих вот несчастных вещей, с этих индульгенций, с этой продажи, с этого торга раем!.. «Как только монета зазвенит в моем тазу, так тут же душа выскочит на небо!» – помните эти слова?