Как любой вид человеческой деятельности разведка, естественно, требовала введения специальных терминов, раскрывающих ее сущность. О появлении и функционировании в русском языке слов, относящихся к организации и ведению разведки на разных исторических этапах становления Российского государства, рассказывается в настоящей книге.
Глава 1
Разведывательная лексика от Киевской Руси до завершения формирования Русского царства (IX — середина XVI века)
С середины IX века и до середины XVI века, то есть с момента возникновения государственности на Руси до завершения формирования русского централизованного государства (от Рюрика до Ивана IV), существовали княжества — суверенные и вассальные феодальные государства и государственные образования во главе с князьями. Крупные княжества дробились на уделы. Спорные вопросы между феодальными властителями решались в противоборстве, в основном, в военных действиях. Не было еще создано центральных органов исполнительной власти и тем более органов, которые занимались бы организацией сбора разведывательной информации. Татаро-монгольское иго (золотоордынское иго) в XIII–XV веках исключило какую-либонадежду на появление таких центральных органов власти.
Вся внешнеполитическая активность ограничивалась отношениями между княжествами, поэтому состояние и функции внешней разведки на государственном уровне в рассматриваемый период были крайне ограниченными. В Киевской Руси вопросы внешней политики и внутреннего управления решал князь при участии старшей дружины. Старший дружинник известен под именем «боярин (боляринъ)» — ‘старший дружинник, советник князя’[18]. Общим названием старших дружинников первоначально было «огнищане»,[19] впоследствии за ними утвердилось название «княжих мужей», и наконец, просто «бояр». В «Повести временных лет» под 996 годом сказано, как князь Владимир советуется с дружиной: «Бѣ бо любяше Володимиръ дружину, и с ними дума о строеньи землинемь, и о уставѣ земленемь, и о ратѣхъ»[20]. [Владимир любил дружину и совещался с нею об устройстве страны, и о войне, и о законах страны].
В важных делах, выходивших из круга обычных, Владимир созывает, кроме старших дружинников (бояр), еще и «старцев градских» — знатных представителей городского населения. Так, когда речь шла о выборе веры, он считал необходимым выслушать «мужей добрых», которые ходили в «Болгары», в «Немецъ» и в «Грекы»: «И созва князь бояры своя и старца, р<е>че Володимеръ: “Се придоша послании нами мужи, да слышимъ от нихъ бывшее”, и рече имъ: “Скажите предъ дружиною”… Отвѣщавъша же боярѣ и рѣша: “Аще лихъ бы законъ Грѣчкыи, то не бы баба твоя Ол<ь>га прияла крещения, яже бѣ мудрѣйши всих человѣкъ”. Отвѣщав же Володимѣръ, рече: “То кде крещ<е>ние приимемь?” Они же рѣша: “Кдѣ ти любо”»[21]. [Сказали бояре: «Если бы плох был закон греческий, то не приняла бы бабка твоя Ольга крещения, а была она мудрейшей из всех людей». И спросил Владимир: «Где примем крещение?» Они же сказали: «Где тебе любо»].
С принятием христианства в думе, то есть в ближнем круге князя, появляются представители высшего духовенства — епископы. Учреждение, которое обозначается термином «боярская дума» в настоящее время, не носило этого названия в древности, и вообще не имело определенного названия. Это были совещания, советы (заседания), на которых глава государства «думал» со своими приближенными о делах государства. Думати — ‘совещаться, советоваться, совместно обсуждать что-либо’[22]. Это государственное образование стояло во главе древнерусской администрации в X–XVII вв., хотя очень редко выдвигалось на первый план при решении государственных вопросов.
После кончины Владимира «старцы градские» исчезают из думы, духовенство также не играет в ней заметной роли, и она становится учреждением односословным, собранием бояр — членов старшей дружины.
Трудно сказать, кто из старшей дружины обычно решал дела в думе, но можно предполагать, что сюда входили важнейшие из должностных лиц: дворский, печатник, стольник, мечник, казначей и др.; в юго-западной Руси в думе заседали и представители областной администрации — тысяцкие, воеводы. Во всяком случае, число членов боярской думы было невелико. Она ведала делами войны и мира, определяла отношения с другими князьями, вершила суд и расправу, заключала договоры с иноземцами, решала вопросы о преемстве князей и т. п.
18
Словарь русского языка XI–XVII вв. — Вып. 1. — М., 1975. — С. 288, 307.
Словарь русского языка XI–XVII вв. задуман как общедоступное справочное пособие при чтении памятников русской письменности XI–XVII веков. Материальной базой Словаря является уникальная по своему составу картотека выписок из различных памятников русской письменности указанного периода. К моменту издания первого выпуска Словаря в 1975 г. картотека содержала до полутора миллионов словарных цитат из памятников письменности. Словарь по своему типу относится к двуязычным, переводно-толковым словарям. Значения слов в нем раскрываются путем перевода на современный русский язык, или, если перевод не возможен, путем толкования, разъяснения, определения на современном языке. В словаре выделены три основные группы лексики: — часть лексики исчезла из языка вместе с реалиями, понятиями, обычаями, верованиями, которые она выражала; — другая часть лексики, хотя и сохранилась, но имеет в современном русском языке иные значения и употребляется в ином словесном окружении; — наконец, значительная часть слов, имевшая в прошлом широкое употребление, сохранилась в своем основном значении и в современном языке, где также широко употребляется. — Словарь русского языка XI–XVII вв. — М., 1975. — Вып. 1. — С. 5–16 (далее — СлРЯ); «История картотеки. Авторский состав (биоблиографический словарь)» опубликованы в Справочном выпуске Словаря в 2001–2004 гг. С 1975 г. издано 30 выпусков, последний из которых (Томъ — Уберечися) вышел в свет в 2015 г.
19
20
Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей. Издание 2-е. — СПб., 1908.— Т. 2. — C. 12. Сп. ок. 1425 г. (далее — Ипатьевская летопись).