Его мать не смогла скрыть разочарования, когда после войны они наконец сумели вернуться в Норвегию и выяснили, что от огромного состояния семьи Эллен осталась лишь жалкая толика. Иногда Гершон представляет другую жизнь, видит себя в университете, покоряющим вершины науки, вспоминает победу в математической олимпиаде, но тут же гонит картинки прочь… потому что это другая жизнь и она не может стать моей, думает Гершон. Война что только не порушила, ему грех жаловаться, он выжил. Его не отправили ни в концлагерь на борту «Донау», ни в Фалстад, как многих других. Он выжил, не ранен и не изувечен и живёт, что ни говори, совсем неплохо.
– Где мы? – спрашивает Эллен.
– Я решил, что пора остановиться и поесть, – говорит Гершон, по-прежнему сидя к ней вполоборота. Эллен кладёт руку дочке на щёку и убирает прядку волос.
– Отлично, – говорит она с тёплой улыбкой, сейчас она прямо красавица, глаза сияют. Открытая и доверчивая. Гершон чувствует укол совести, надо всё-таки наконец рассказать ей, в какой дом они едут.
– Эллен…
– Да? – мечтательно отвечает Эллен и поднимает спящий у неё на коленях живой свёрток. – Что?
Гершон мотает головой и смотрит на дочку, она такая красивая, такая безгрешная, такая чистая.
– Золотко моё, пора просыпаться, – говорит Эллен. И его дочка глубоко, в несколько толчков, вздыхает, как будто сон был погружением под воду, из которой она теперь высунула голову, лишив Гершона возможности рассказать о доме.
В как Вольфсон, девичья фамилия твоей жены и фамилия другого узника Фалстада, Давида Вольфсона. У него тоже есть свой камень преткновения, он вмонтирован в тротуар около его квартиры, в которой была первая штаб-квартира риннановцев.
В как Воспоминания. По вечерам лагерь смолкает, ты лежишь в тишине на нарах с закрытыми глазами и вызываешь в памяти лица своих дорогих и любимых.
В как Вермахт, Wehrmacht в немецком написании, две стрелки буквы V наложились друг на друга, как струи пота, который заливает глаза в каменоломне в душный летний день, или когда от изнеможения и усталости у тебя двоится в глазах.
Г
Г как Геноцид.
Г как Гранада. Город в горах Испании, до которого в 1066 году от моря было несколько дней пути. Здесь случился один из первых – после преследований евреев в Римской империи – погромов. В тот год маврами были убиты, заколоты и зарезаны четыре тысячи евреев, а оставшиеся подверглись притеснениям, и это стало началом гонений на евреев.
Г как Гестапо.
Г как Герхард Флеш, звучит как английское flesh, означающее «мясо» и «плоть», но является фамилией нового главы Службы безопасности в Центральной Норвегии. Ты несколько раз видел его в Фалстаде и замечал, что в присутствии Герхарда Флеша солдаты всякий раз нервничали и вели себя жестоко. Превращались в беспощадную, дуболомную версию самих себя, опасаясь гнева офицера в случае, если они дадут слабину или проявят сочувствие и человечность.
Выглядит Флеш как обычный функционер: тонкие волосы, ясные, дружелюбные глаза, и это никак не вяжется с тем, что он творит, – с беспричинными избиениями ногами, кулаками или с внезапными казнями. Такой припадок ярости случился с ним рано утром накануне твоей казни.
Г как Гвалт в столовой, когда узники со стуком расхватывают ложки и вилки, чтобы через секунду самозабвенно погрузиться в процесс еды.
Г как Гершон.
Г как Голуби, они летают над Фалстадом, иной раз вытягиваясь в небе над полями в танцующий волнообразный строй.
Г как Гул, Гомон и Голоса, которые доносятся до твоей камеры, когда лагерные охранники, свободные от смены, напиваются и гуляю за полночь. В голосах появляется лёгкость, и звучит смех, заставляя тебя вспоминать детство, когда у родителей бывали гости и ты вот так же, лёжа в кровати, прислушивался к голосам взрослых, а они звучали иначе, чем обычно, веселее и звонче.
Так же и немецкие охранники. Иной раз ты ухватываешь суть анекдота и улыбаешься, почти непроизвольно, а потом отворачиваешься к стене и проваливаешься в сон.
Г как Гавань для подводных лодок, «Дора», которую Гитлер планировал соорудить в Тронхейме. Немцы не успели её достроить, но через несколько лет после войны, по достоинству оценив крепость стен, бетонную громаду переделали в госархив. Я параллельно изучал историю «Доры», детство Риннана и разбирался с загадками семейной истории. Почему забрали именно тебя? Только из-за того, что ты пересказывал новости Би-би-си? Или было что-то ещё? Да и как вообще стало известно о Би-би-си?