С песнями, с бессвязными речами, с идиотским хохотом сливались выклики безумия больных, которые теряли способность выражать в словах даже свои бредовые грезы, и стоны умирающих, корчившихся тут же, среди разлагающихся трупов. Иногда пляски сменялись драками — за бочку вина, за красивую женщину или просто без повода, в припадке сумасшествия, толкавшего на бессмысленные, противоречивые поступки…
Бежать было некуда: везде были те же сцены ужаса, везде были оргии, битвы, зверское веселие и зверская злоба — или абсолютная тьма, которая казалась еще более страшной, еще более нестерпимой потрясенному воображению.
В эти дни Звездный город был громадным черным ящиком, где несколько тысяч еще живых, человекоподобных существ были закинуты в смрад сотен тысяч гниющих трупов, где среди живых уже не было ни одного, кто сознавал свое положение. Это был город безумных, гигантский дом сумасшедших, величайший и отвратительнейший Бедлам, какой когда-либо видела земля. И эти сумасшедшие истребляли друг друга, убивая кинжалами, перегрызая горло, умирали от безумия, умирали от ужаса, умирали от голода и от всех болезней, которые царствовали в зараженном воздухе.»
Валерий Брюсов «Республика Южного Креста»
Аркан XVII — Звезда
Трактовка образа:
Аркан во всей красе являет нам Мать-Природу, сошедшую с небес Звезду, бесстыдно обнаженную, только что искупавшуюся в непроглядных водах Леты. Не прикрывая и не скрывая своей наготы, приготовляясь к соитию, привычным движением выливает из сосудов чьи-то жизни в текущие воды забвения. Она отдает дань или приносит жертву остальным Звездам, великому мироправителю и своему любовнику — Космосу. В этом и состоит сохранение естественного порядка вещей, продление молодости и зачатие новой жизни. Не случайно один из кувшинов лежит на ее бедре, а вытекающая из него жидкость омывает ее ложесна. Молодость, плодородие, жизнь основываются на угасании, обессиливании и смерти.
Гераклит Эфесский говорил, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды, потому что в ней будут уже новые воды. А куда текут прежние воды? Разумеется, в Лету — реку забвения, и души живших прежде на земле людей обречены стать забытыми, исчезнув в ее водах без следа.
Психологический аспект:
Неизменные, сияющие в славе на небесной тверди и внезапно срывающиеся с вершин и сгорающие где-то в небытие — это звезды. Они обещают покровительство и грозят бедою, приглашают открыть в себе великий нравственный закон и ужасают дух бескрайним одиночеством вечности. Только представ перед звездами, понимаешь, как ты ничтожно мал и насколько быстротекуще отмеренное время твоей жизни.
Чем дольше смотришь на звезды, тем отчетливее осознаешь истинность слов Экклезиаста, что прах возвратится в землю, и станет тем, чем он и был; а дух возвратился к Богу, Который дал его.
Роль в социальной мифологии:
Онтологические и религиозные вопросы предполагают опасность «системных сбоев» современной цивилизации, напрямую угрожают стабильности ее детища — обществу тотального потребления. Поэтому в годы своего становления, пришедшиеся на Великую депрессию в США и образованию тоталитарных милитаристских режимов в Европе, современная цивилизация создала универсальную систему притяжения и поглощения психической энергии масс, уберегающую умы от ненужных поисков и блужданий. Так зажглись первые звезды моды, эстрады, кино и, разумеется, политики.
В этом контексте значение аркана XVII совпадает с его ролью в массовой культуре. Являясь путеводной, Звезда указывает направление и ведет своего последователя к цели, утешая и укрепляя дух в его пути. Однако Звезда никаким образом не гарантирует, что дорога будет легкой и безопасной, а выбранный путь — спасительным и верным. Звезде, по своей сути, все равно, куда человек придет и что его ожидает. Ей все едино, встретит ли путника сад земных наслаждений или он сгинет в тюремных казематах, войдет ли в Царствие Небесное или будет поглощен преисподней. Потому что единственная цель Звезды — как можно дольше удержать на небосклоне своё и только своё сияние…
Цитата:
«Я проснулся от торопливых шагов в коридоре, от тихих голосов многих людей… И почему-то сразу кольнуло в сердце: наверно, он. Выглянул из палаты в коридор — точно: стоит в коридоре такой телевизор, возле него люди в белых халатах, смотрят в телевизор, некоторые входят в палату, выходят, опять смотрят в телевизор. А там, в синем, как кусочек неба, квадрате прыгает светлая точка… Прыгает и оставляет за собой тусклый следок, который тут же и гаснет. А точечка-светлячок все прыгает, прыгает… То высоко прыгнет, а то чуть вздрагивает, а то опять подскочит и следок за собой вытянет. Прыгала-прыгала эта точечка и остановилась. Люди вошли в палату, где лежал… теперь уж труп; телевизор выключили. Человека не стало.