Они прибавили темп, стараясь придерживаться разумного компромисса между быстротой и бесшумностью передвижения. Наконец, лес закончился. Впереди простиралась степь с частыми островками деревьев: меж их вершин проплывали величаво изогнутые шеи травоядных гигантов — а чуть справа, завиваясь, уходил в небо жидкий дымок…
— Эй, если не хотите развязывать нам рук — хотя бы перережьте верёвку! — жалобно попросил Гарри. — Если придется бежать, она здорово помешает.
Ласка, поколебавшись секунду, достала нож.
Шуршали высокие травы, кружились в воздухе потревоженные насекомые. Поначалу они шли быстро, почти бежали — но вскоре стало понятно, что прозрачный воздух равнин сыграл злую шутку: расстояние оказалось больше, чем они предполагали. Путники миновали купу высоких деревьев; отсюда лагерь был виден как на ладони. «Интересно, скоро нас заметят?» — подумала девушка. Вслед за этой мыслью пришла другая, более практичная — не открыли бы по ним пальбу. Она поспешно догнала Джека и пошла рядом — уж её-то караульные должны признать… Они были на расстоянии полусотни ярдов, когда в лагере вдруг поднялась суматоха — а вслед за тем воздух разорвал нестройный залп. Воздух наполнился свистом пуль. Ласка бросилась на землю, чувствуя гулкие удары сердца — казалось, от них содрогается земля…
— Какого черта, они что, совсем слепые?!
— Прекратите стрелять, идиоты! — завопил матрос. — Это же мы!
— Это не по нам, — каким-то чужим голосом проговорил Мюррей. — Вставайте, Лэсси. Скорее.
Девушка поднялась, проследила направление Джекова взгляда — и ахнула.
Сказать, что он был велик и ужасен — значит, не сказать ничего… Это существо, казалось, воплощало в себе весь страх, всё то, из-за чего жертву охватывает тошнотворное липкое бессилие перед мощью и быстротой настигающего её хищника. В янтарно-оранжевых глазах монстра, казалось, тлеет инфернальный интерес — таким взглядом смотрит птица на червяка, прежде чем склевать беспомощно извивающееся создание. Тело аллозавра было величиной с вагон поезда; его шкура переливалась всеми оттенками зелени — от коричневатого, словно болотная ряска, до почти золотистого, как надкрылья жука-бронзовки. Тёмные и светлые пятна слагались в крапчатый узор, как будто солнце отбрасывало на ящера тысячи зайчиков сквозь частую листву — и при малейшем напряжении мускулов этот орнамент изменялся, создавая почти гипнотический эффект. Движения аллозавра были обманчиво-неторопливыми, но расстояние меж ними сокращалось стремительно. Ласка вдруг поняла: то, что она сочла биением своего сердца, было поступью монстра — создаваемое колоссальной тушей давление заставляло содрогаться землю…
— Бегите! — хрипло закричал Пинкер и со всех ног припустил к лагерю. Джек крепко стиснул плечо девушки — и этого оказалось достаточно, чтобы оцепенение спало. Ласка бросилась вперёд, не думая более ни о чем: тёмный, первобытный ужас затопил сознание.
Позднее, вспоминая этот, наверное, самый страшный момент своей жизни, она вынуждена была признать правоту Лероя Пинкера. Никому из них даже в голову не пришло остановиться и попотчевать ящера пулей — настолько властно завладел всеми страх. Огонь вели только матросы Стерлинга и сам капитан — и быть может, эти выстрелы дали беглецам несколько спасительных мгновений. Они успели достичь лагеря — все, кроме Джереми Уайта. Незадачливый аэронавт споткнулся на бегу и упал — а быстро встать со связанными за спиной руками не так-то просто. Когда ему это удалось, ящер был уже совсем близко — и несчастный потерял всякую волю к сопротивлению, застыл, словно кролик при виде удава. Аллозавр не остановился, даже не замедлил движения. Он просто сделал быстрый нырок шеей, жамкнул кошмарными челюстями — и резко вскинул голову, проталкивая в горло верхнюю половину мистера Уайта. «Стим бойз», обжигая впопыхах людей, рванулись к рептилии и окружили её, но тут же отпрянули, сообразив очевидное: чудовище было способно убить их одним движением — попросту раздавить, наступив.
Грянул выстрел — более громкий и раскатистый, чем сухие щелчки «ли-метфордов»; и тварь впервые подала голос, издав ужасающий вопль. Потап молниеносно перезарядил штуцер и выстрелил снова: крупнокалиберная пуля ударила аллозавра в нижнюю часть груди. Должно быть, ящер испытывал ужасную боль — но вряд ли связывал её с кричащими и суетящимися созданиями: существа настолько меньше размером могли быть только добычей. Вопя от боли, монстр в несколько прыжков достиг лагеря и приступил к кровавой трапезе.