- Знаю я этих поваров.
- Не слишком удивляйся, если тебя в кутузку упекут.
- Кто-то еще заплатит мне за это!
Выйдя из дома, я задал взбучку патрульному, застигнутому за кражей хозяйских яблок: запомнит он у меня эти яблоки, зубы повыплюет вместе с этими яблоками! Не будет больше таскать, не будет зариться на чужое добро! Запомнятся ему эти яблоки, вору поганому, задумавшему посрамить благородное четническое войско, которое борется за великую Сербию… Подойдя к доскам, я затарахтел по ним прикладом, стараясь произвести побольше шума. В селе залилась собака, две другие поддержали ее. Ага, признали меня, струсили, предупреждают село о грозящей опасности. Вот это мне нравится, ибо стращать и наводить ужас, пожалуй, самое веселое занятие в нашем положении.
Якша кинулся ко мне с вопросом, в своем ли я уме. Рассказывая о трогательной встрече, которая мне была подготовлена, я обдал его спиртным перегаром. Якша поморщился, а меня распирало от желания поупражняться в пении. Я расставил ноги по примеру Бочара, возвращающегося со свадьбы домой в нетрезвом состоянии, и хриплым голосом затянул его излюбленную песню:
Меня-то вел Якша, и вид у него при этом был самый несчастный и растерянный. По мнению Якши, его плешивый дядька прямо-таки ясновидец - он меня раскусил и опоил каким-то зельем, чье действие не так-то скоро выветрится. Якша проволок меня через мост и преданно служил мне опорой, проклиная злосчастную минуту, которая свела двух идиотов, столь бездарно угодивших в ловушку. Временами, свирепея, он принимался яростно трясти меня, надеясь оборвать пение или попросту затыкая мне рот ладонью, и плачущим голосом грозился поссориться со мной и разойтись в разные стороны, если только нам посчастливится выбраться живыми из долины. Бедняга действительно порядком намучился со мной, и я прекрасно понимал, что настало самое время прекратить эту комедию, но мне ужасно нравится ночная шутка, позволяющая мне невидимыми ходами проникать в его душу и незаметно отмыкать кладовки и скрытые там тайнички. И хотя я знаю, что обманом добытая победа часто бывает дутой, я предпочитаю какую ни на есть, чем никакую. Какая разница, что это всего лишь видимость победы - недолговечной, кратковременной и бесполезной, когда все в мире, в том числе и победы, бессмысленны и преходящи. Важно создать иллюзию победы, да набить потуже ранец харчами, да чтоб огонь играл в крови. Что же касается ночи, так чем, как не шуткой, лучше всего заполнить ее бездонную пустоту, если к тому же эта шутка предоставляет человеку неповторимую возможность разделиться надвое? Придя к такому выводу, я понял, что сделал для себя весьма полезное открытие: если бы каким-нибудь чудом тот Ладо, который теперь валяет дурака, и попался в ловушку, у меня в резерве остался бы еще другой, который действует винтовкой. По чести говоря, он у меня теперь единственный козырь, но из этого еще не следует, что только он и есть мое «я», которое я должен выдавать за подлинное мое лицо.
Никто не может быть совершенно уверенным в том, что является его истинным лицом, никто не может предвидеть, Какие невероятные обстоятельства, заготовленные ему благосклонной или неблагосклонней судьбой, могут заставить его так перекраситься и перекроиться, как ему и во сне не снилось. Очевидно, я не создан для будничной и мелкой деятельности, которую мне силой навязали и которую я отчасти сам взял на себя. И если моя голова до сих пор еще держится на плечах, этим я должен быть обязан не только своей счастливой звезде, но и находчивости, изворотливости и актерскому мастерству. Все становятся актерами, когда им к горлу подопрет, а я люблю разыгрывать комедии без всякой на то необходимости - этакий самобытный лелейский Гаррик, который не может жить без публики и сцены.
Я спросил Якшу:
- Какого ты мнения об Гаррике?
- Это еще что за невидаль взбрела тебе в голову? - рявкнул он.
- Да так, актер один - англичане, Лондон, Шекспир и тому подобное.
- Налакался ты и пошел пороть всякую чушь - вот какое мое мнение.
- А что, если он происходит из рода наших Гаричей из Брскута? Почему бы и нет? Вот, например, мог же быть Тесла родом из Лики, а Марко Поло - с Корчулы. Знаешь, этакий бездомный талант, наподобие евреев, которые рассеялись по белу свету, украшая своими звездами чужие небосклоны. Гаричи тоже давно уже рассеялись по свету, поэтому-то их так мало и осталось. Кто осел в Канаде, кто на Аляску подался, а кто и еще бог весть куда. И пока это они странствовали по земле, один возьми да и задержись в том самом Лондоне и прогуляйся по сцене, являя публике свое искусство …