Некоторое время кажется, будто топор уходит все дальше в глубь гор, заманивая меня за собой, словно нечистая сила, обернувшаяся дровосеком. Но вот я подкрался к дровосеку совсем близко и рассматриваю его из-за дерева. Он вроде бы несколько усох, однако и того, что осталось, вполне достаточно. Он скинул с себя рубашку, но и в таком виде необыкновенно похож на Плотника… Впрочем, это он самый и есть - Вукола Дрмелич с Перевала, по прозванию Плотник… И перед моими глазами суматошной толпой заплясали давно уже не навещавшие меня призраки детства. Сначала Плотника прозвали Босяком, потому что у него и вправду не было ни кола ни двора. Он пришел к нам из армии, откуда-то из-за третьей деревни, и поселился у дядьки - высокий, сильный, лицом грубый, носатый - скандалист с пистолетами, кинжалами, в сапогах и в кепке набекрень. На свадьбах Босяк был неутомим, а в коло целовал подряд всех женщин - боялся кого-нибудь обидеть. Отвергать домогательства Вуколы, когда он приглашал танцевать или лез целоваться, было небезопасно, потому что отказ, а по-нашему «корпа», приводил обычно к драке, и ради сохранения всеобщего покоя и мира женщины шли на уступки и весело сносили выходки Босяка. Одна только Джана, моя тетка, не пожелала спускать Плотнику его вольности и, замахнувшись бутылкой, велела ему убираться подобру-поздорову. Нас всех поразило тогда, с какой легкостью отступился от нее Плотник и с каким смирением перенес ее «корпу». И как ни в чем не бывало продолжал танцевать с другими. Через год-другой Плотник и вовсе угомонился, но Видричи заманили его как-то на гумно и стравили с Гавро Гривичем, и между ними произошла страшная драка. Это была последняя драка Плотника, он от нее едва оправился. После этой драки Плотник продал оружие и гармонь, приспособился корчевать лес, женился, наделал себе детей, построил дом на Перевале над Межой и Утргом, там, где раньше никто не строился. Когда жгли дома коммунистов, итальянцы по чьему-то навету или сгоряча спалили и его бревенчатую избу.
- Ты это что, для дома готовишь? - вместо приветствия крикнул я.
Он поднял голову и кивнул:
- Угадал, это слеги.
- А не рано ли ты строительство затеял?
- Это ты войну имеешь в виду? Возможно, что и рано, но если мне и этот дом спалят, я третий построю. Для детишек построю, сам бы я мог и без дома обойтись.
- Что ж ты мобу 17 не созвал?
- Да кто это ко мне на мобу пойдет? Сейчас не только к таким не ходят - брат брату не подсобит. Испохабился народ, слаще ему теперь хлеб не мотыгой, а оружием добытый, всех черт под ружье несет.
- Новости какие-нибудь есть?
Он пожал плечами: возможно, дескать, и есть, да только его дело сторона. С тех пор как Гавро Гривич тюкнул Плотника вилами по голове на том гумне, у него отпала всякая охота вмешиваться в чужие дела, а все, что не свое, - чужое. Грохнувшись на колени под страшным ударом, он еще слышал, как Бойо Мямля бубнил: «Бей, Гавро, прикончи собаку!» Больше он ничего не слышал. Его били и месили, как глину, из которой делают горшки; присутствовал при сем и старый Сеньо, и поп Неджелько Морачанин, и пьяный Глашатый с усами, и никто не подумал вступиться за него, да еще подначивали. На суде свидетели ложно показали, что Плотник сам полез на рожон и вообще надоел своими скандалами всему селу. Один только Райо Цыган, поденщик с Брезы, сказал правду, но его заявление суд не принял во внимание. Возвращаясь из суда по лютому морозу, свидетели обмотали головы шарфами и вернулись домой невредимыми; только у Райо Цыгана шарфа не было, и он простудился и оглох. Цыган решил, что это бог покарал его за его справедливое заступничество, и дал зарок никогда больше правду не отстаивать. Так он теперь и поступает: Цыган записался в регулярные четнические части, получает жалованье, отпустил бороду.
- Нико Сайков к тебе не наведывался? - спрашиваю я Плотника.
- Нико не наведывался, а вот охотничьи ищейки частенько наведываются.
- Кто же это такие?
- Те, которым не терпится его прихлопнуть, при первой же возможности.
- Они, что же, прямо в дом к тебе заходят?
- В дом не заходят, а подкрадутся к дому и ждут. Притаятся где-нибудь и думают застичь меня врасплох. Это их ко мне сосед мой, Сало, подсылает. Участок мой, видишь ли, мешает ему с того боку расшириться. Отравил мне этот Сало всю жизнь; замучился я через него - и в горах нынче покоя нет.
- В горах его меньше, чем где бы то ни было. И надо же тебе было здесь на отшибе селиться, теперь вот и отдувайся.
- Не я это место выбирал, но куда же денешься, если хорошие места до меня другие расхватали.
17
Моба - добровольная помощь крестьян на сельскохозяйственных работах или на строительстве (сербохорв.).