-- Вот и найди этого гнома, он послужит якорем, стабилизирует, поможет Вольге найти свое место в новом мире, который появился после смерти родителей. Ты же понимаешь, что гибель любящих родителей для любого ребенка огромная травма, пережить такое сложно. Так что найди игрушку, не дергайте пока Лелю лишний раз, и все, глядишь, потихоньку наладится. Ну а если что неладно будет -- приводи снова ко мне.
По возвращении домой Наталья разогрела заранее приготовленный ужин, усадила Лельку в уголок, вручила ей тарелку с жарким и позвала всех к столу.
-- О, Царевна-Несмеяна, все, надоело тоску-печаль изображать? -- вошла в кухню Ирина.
Ей до смерти надоела вся эта карусель вокруг двоюродной сестры. Тринадцать лет она была единственной в семье. Только ее наряжала в кружевные платьица и воротнички бабушка, только ее обнимал иногда отец, только с ней секретничала, как с большой, иногда мама. И на тебе -- появилась какая-то Лелька, которая к тому же не настоящая сестра, а двоюродная, и которая уже успела стать причиной нескольких ссор с мамой. Ира понимала, что ничего Лелька не изображает, что ей и правда плохо, но от этого только сильнее злилась на непрошенную конкурентку.
-- Ирина! А ну цыц! -- послышался сердитый голос отца. -- Марш за стол и ешь молча, раз не можешь себя вести как человек.
-- Спасибо. -- шепнула Лелька. -- Можно я пойду?
-- Иди, детка. Я твоего гнома нашла, он у тебя на диванчике лежит. Иди, ложись.
Старичок-Огневичок действительно лежал на разобранном для сна диване. Его колпак словно потускнел, и вообще он был уже не таким бравым, как раньше. Но несмотря ни на что, он так пах домом, прежней, такой радостной жизнью, где были отцовские руки и мамин голос, что Лелька снова заплакала. Слезы тихо лились, впитывались в тряпичного свидетеля счастливой жизни, выпускали наружу боль утраты, постепенно успокаивая ее. Так, в слезах, крепко обнимая Старичка, Лелька и уснула.
Во сне к ней снова подбирался серый туман, но теперь она была не одна. Старичок-Огневичок во сне совсем не был маленьким, он был похож на Морозко из старой сказки, только его посох не замораживал, а выжигал туман. Потом он посадил Лельку себе на плечи, и сказал папиным голосом: "Не боись, дочка, прорвемся. Ты только потерпи чуток". От этих слов Лелька вздрогнула и проснулась. Вокруг стояла темнота, но она была мирная, домашняя и не злая. Лелька тяжело вздохнула и заснула снова, уже до утра.
Проснулась она от чьего-то пристального взгляда. Девочка почувствовала его сквозь сон, но испугаться не успела, открыла глаза. На нее внимательно смотрела сидящая на столе кошка Лапатундель. Это имя придумала тетя Наташа и оно всегда казалось Лельке ужасно смешным. Лапатундель спрыгнула со стола на диван, боднула Лельку в бок. Дескать вставай, что валяешься? И, подняв хвост, гордо удалилась на кухню. Лелька встала, натянула старенькое, но любимое платьишко, и отправилась умываться. Вера Васильевна была права, сдаваться совершенно не следовало, надо было заново учиться как-то выживать.
-- Леля, встала? Вот молодец. Идем завтракать, детка. Ты мне скажи вот что: ты умеешь пользоваться плитой?
-- Такой не умею. Я только электрической, которая дома стояла. -- В носу предательски защипало, но девочка сдержалась.
-- Иди ко мне, я покажу как правильно газ зажигать. Давай поучишься, а то мне со следующей недели надо на работу возвращаться, отпуск заканчивается. Научишься сама -- не понадобиться вскакивать ни свет, ни заря.
Плиту Лелька освоила неожиданно быстро. Она никогда не боялась огня и умела с ним ладить -- разводить костер, держать и вовремя гасить зажженую спичку. Продемонстрировав новоприобретенные умения и получив тарелку свежих сырников, Лелька быстро все съела и вознамерилась удрать. Они и сама не знала, чем займется, но сидеть под жалостливым взглядом тети Наташи было совсем невыносимо.
-- Погоди Лель. Ты помнишь, мы в городе в банке были?
-- Да.
-- Там были пакеты для меня и для тебя. Хочешь взять свой?
-- Да, конечно! А можно?
-- Вот, держи. Я его не открывала, мне Дарина написала, что пакет надо отдать тебе, а ты сама с ним разберешься.
Пакет, а скорее сверток в жесткой оберточной бумаге, был небольшим и легким. Лелька утащила его в свою спаленку и попыталась открыть. Бумага не поддавалась, пришлось сбегать и попросить у тети ножницы. Из разрезанного пакета выскользнула серебристой змейкой цепочка с небольшим круглым медальоном размером с вишню. На обеих сторонах серебряного круга были изображены странные значки: один походил на дерево с тремя ветками, а второй на палочку с загнутыми концами. Лелька взяла медальон и вдруг почувствовала, как каждой клеточке тела стало тепло. "Будто мама обняла", -- снова всхлипнула тихонько она и немедленно надела необычное украшение.
Кроме медальона в пакете оказалась обычная, довольно старая тетрадь, которую Лелька хорошо помнила. Мама записывала туда рецепты разных травяных сборов, Лелька иногда их читала, а мама объясняла, зачем какая травка нужна. Сборы были обычные -- от простуды, от головной боли, от нервов. Но открыв тетрадь сейчас, Лелька сильно удивилась. Знакомые названия рецептов куда-то делись, вместо них она читала совсем иное: сбор от дурного глаза, сбор для защиты от лихого человека, сбор для девичьей красы. Травы в рецептах были знакомы -- полынь, базилик, можжевельник, рябина, зверобой, но все равно, все это было ужасно странно.
Последним Лелька вытащила конверт. На нем отцовским почерком было написано: нашей дочери Вольге после нашей смерти. Внезапно Лелька испугалась. Значит ее родители знали, что умрут? Почему они не сказали ей? Она бы проводила с ними каждую минуточку, вместо того, чтобы убегать на улицу или читать дурацкие книжки. Тонкие, дрожащие пальчики разорвали тонкую бумагу конверта, развернули письмо.