Ребёнок родился. Но мать не хотела тут же расставаться с ним и попросила ещё подождать.
Прошёл ещё месяц.
Наконец Лелёка решилась. Она отважилась рассказать про себя Улюрну Болгану. Стоило ей принять решение, как она тут же его встретила. Оказалось, что серия опытов закончилась. Работники лаборатории установили периоды, когда установка точно срабатывает.
– Иногда бывает так, что начала работать, – рассказывал лаборант, но вдруг раз и замолкает. Выключается вроде как даже. Но если немного подождать, то она сама включается. Видимо действительно какая-то помеха появляется, но стоит препятствию пройти, как возобновляется работа.
– Ну и что, вы хотите кого-то оттуда переместить?
– Да нет, что ты. Мы думаем над тем, чтобы кого-то отправить туда. Может не человека, а какое-нибудь животное. Хотели сначала какой-то предмет, но у него крови нет.
– А потом вернуть?
– Сразу вернуть. Туда и тут же обратно.
– А так получится.
– Да оказалось, что у рычага три состояния. Мы его всегда на себя опускали – это вернуть объект. А вот если от себя – то отправить.
– А если прямо, то нерабочее положение, – на автомате произнесла Лелёка.
– Улюрну, если бы ты узнал, что на Элионоре есть человек с Землю, который хочет вернуться домой, ты бы помог ему?
– Про которого ты сказала, что он утонул?
– Откуда ты знаешь, что не про Андреуса Петровлу.
– Я прочитал книжку. Я знаю, что Андреус Петровла умер. И слова он такого, как ты Небесный Океан назвала, не говорил.
– Не говорил.
– Ты не потеряла память, ты три года тому назад попала на Элионор с Земли.
– Давно догадался?
– Когда слова обозначающего Небесный Океан в книжке не нашёл.
– Не говори никому, что я с Земли.
– Еле сдержался. Сначала хотел профессору рассказать, тем более, что он теперь стал ко мне совсем по-другому относиться. Зауважал что ли.
– Почему не рассказал?
– Не был уверен, что я прав, вдруг у тебя нашлось бы объяснение этому слову-то…
– Космос, – вставила Лелёка.
– Да вот, космос. Это одна причина. А вторая – в жизнь бы они тебя не отпустили домой, стали бы изучать, как животное какое. В нашей же Секретной Лаборатории.
– Спасибо, что не рассказал.
– Да не за что. Ты хороший человек. Всегда ко мне относилась так, как будто я тебе ровня.
– Я вообще с другой планет.
– Хочешь домой?
– Ужасно!
– Через неделю как раз твоя смена будет, так ведь?
– Да, последняя, скорее всего.
– Слушай, на следующей неделе профессор как раз уезжает в столицу – докладывать о работе установки. Неделя туда, дня два-три там, потом неделя обратно.
– То есть в следующую мою смену его в лаборатории не будет.
– Точно.
– А как только его не станет, – заговорщицки начал Улюрну, – все начнут работать как попало. Кто-то вообще уже отпуск взял на три недели.
– Хочешь сказать, что можно будет застать такой момент, когда в лаборатории никого не будет.
– Ага. И тогда ты должна будешь сразу же прийти. Я смогу тебе помочь – отправлю тебя домой.
– Правда?
Глаза Лелёки загорелись. Она представила, как снова окажется на Земле, на своей родной планете, пройдёт по знакомому городу, встретит старых друзей.
Она не помнила, как прожила эти почти две недели. Что говорила управляющем, Пеланик, друзьям, которые к ней приезжали. Всё было как в тумане. В голове билась лишь одна мысль: «Скоро домой!»
В один из дней, когда у неё был пересменок перед последней недельной сменой, позвонил Сигрус и сообщил, что в конце следующей неделе прилетит в поместье.
Они ранее уже говорили об этом. Муж уже сообщил ей, что ребёнок родился, что это девочка. У них будет дочь. Но это произошло до того, как Улюрну пообещал вернуть Лелёку на Землю. Сначала Сигрус собирался прибыть чуть позже. У Лелёки должна была быть неделя посла работы в запасе, чтобы подготовить детскую. Теперь же выходило, что времени у неё совсем нет. Да и желания заниматься этим всем у неё не было. Она знала, что больше никогда не увидит Сигруса, и уж тем более незнакомую ей чужую дочь. С лёгкостью девушка перепоручила Пеланик организовать детскую.
Сама же Лелёка направилась в Ленгаран к городскому главе, тому самому, что сочетал их с Сигрусом браком. У него было не такое уж и сложное имя, но ей почему-то всегда хотелось назвать его другим именем. Причём она понимала, что хочет обратиться к нему неправильно, но настоящее имя никак не могла запомнить. Вот и в этот раз решила обойтись без него. Переспрашивать было неловко, а ехать к Алланке, чтобы уточнить имя не захотела, решив, что вскоре все эти имена ей станут не нужны.