– Как скажете, – неохотно согласился адвокат.
После этой встречи Лелёка думать забыла про наследство, хотя адвокатская контора ежемесячно присылала ей отчёты о так называемых «её средствах».
Итак, Лелёку не интересовали её средства и уж тем более состоянии Бориуса Глела.
Что ещё говорили про Советника? Сплетничали, что он со свету сжил свою жену, когда был послом. Вроде как они долго хотели детей, но ничего не получалось. В конце концов, спустя десять лет совместной жизни, как раз когда они находились в зарубежной командировке, жена наконец забеременела. Злые языки говорили, что это был ребёнок не от Советника, верней тогда дипломата Бориуса Глелы. И что вроде бы именно поэтому он запретил супруге возвращаться в Ниделию, заставив рожать в Годарионе. А дальше мнения расходились. Кто-то говорил, что и мать, и ребёнок погибли из-за врачебной ошибки. Кто-то утверждал, что Бориус специально подкупил врачей. Однажды Лелёка слышала, что будущий отец не выпустил жену из посольства, роды принимал врач-ниделиец, который работал в посольстве, а он не был спецом в акушерстве. Когда что-то пошло не так и вызвали бригаду из ближайшей больницы, стало уже поздно. Приехавшая команда не смогла спасти ни мать, ни ребёнка.
Была ли хоть толика правды в этой сплетне, Лелёка не знала. Однако точно знала, что Глела больше не женился, хотя был выгодной партией. Ни на одном приме он не оставался один. Женщины буквально атаковали его, начиная от ровесниц и заканчивая совершенно молоденькими особами, которым он скорее в отцы годился.
В гвардии персону Советника обсуждали не так бурно, как среди придворных. Иногда гвардейцам приходилось защищать и его, как правило во время иностранных приёмов. Тогда дежурил усиленный состав гвардейцев. Кто-то выполнял прямые обязанности по защите королевы. Другие охраняли Советника. Как-то Лелёка краем уха слышала, что королева пеняла Бориусу, что он не хочет завести личную стражу.
– Я полностью доверяю вашим гвардейцам, ваше величество, – шутливо ответил он.
– Если ты не заведёшь собственную охрану, мне придётся увеличить штат своих гвардейцев, чтобы обеспечить тебя постоянной охраной.
– Ох, уж увольте! Постоянная охрана, да вы что! Как же я буду выполнять свои непосредственные обязанности, – он рассмеялся.
Королева же стала озираться по сторонам, чтобы понять, услышал ли кто его или нет.
– Не стоит так шутить, когда мы не один, – сделала она ему замечание.
Вот тогда Лелёка заподозрила, что Бориус не просто Советник. После того, как нищенка передала ей коробочку для него девушка не на шутку испугалась. «Что это? – рассуждала она, – послание или микро бомба, чтобы убить Советника?»
Она долго крутила коробочку в руках, когда оказалась в своей комнате. В конце концов заметила едва различимую отметку отпечатка. Приложила большой палец. Линии папиллярного рисунка едва заметно засветились голубым, а следом раздался едва слышный щелчок. Коробочка распахнулась. Внутри она была выложена шёлком, покрывавшем что-то мягкое. В центре на подушечке, погрузившись в неё, лежала пуля из какого-то странного материала, вроде и похожего на металл, и в тоже время нет. Рассматривая пулю, девушка решила пойти к Советнику и рассказать, что произошло. При этом коробочку со странной пулей ему не относить. Пусть он сам решит, как поступить. Отдать коробочку с содержимым она всегда успеет.
В этот момент в дверь её комнаты постучали. В коридоре раздавался шум, шаги гвардейцев и крик: «Срочный вызов!» Лелёка так была погружена в изучение коробочки, что не обратила внимания на активность за дверью, пока не раздался стук в её дверь. Следовало незамедлительно явится в зал построения гвардии. Скорее всего это была учебная тревога. В последнее время такие проверки участились. Иногда срабатывала сирена, но аще дежурный собирал всех.
Девушка, как ей показалось, захлопнула коробочку, поставила на полку, и поспешила в зал гвардии. Как она и предполагала, тревога была учебной. В последний месяц Сигрус слишком часто дёргал гвардейцев. Как пояснял начальник, гвардейцы всегда должны быть наготове.
Спустя первые три вызова гвардейцы начали роптать, в чём необходимость таких частых репетиций. Спустя полмесяца возмущения стали громче, правда пока никто не высказывал их начальнику. Однако он был в курсе. И тогда на одну из таких тревог пришёл Советник и сделал заявление. Лелёка знала, что именно он потребовал от Сигруса проводить эти проверки. Гвардейцы же наконец получили объяснения.