— Откуда ты все это знаешь?
— Говорю тебе, — твердила Мартина, — таковы возможные обстоятельства твоего рождения.
Итак, в глубине Колпингова зала[7] играл католический дуэт — Джин Винсент и Бадди Холли. Впереди на одном из столиков валялся забытый дешевый пиджак, а в больнице напротив Колпингова дома молодая женщина под настенным распятием кричала криком. Левая ее нога, бледная и небритая, свисала с кровати. Акушерка закрыла окошко. Музыка казалась ей слишком громкой. Пиджак принадлежал твоему папе — тот танцевал, а нога, которая свисала с кровати, твоей маме, — повествовала Мартина. — И акушерка, взяв тебя на руки, спросила: «Какое же имя будет у малышки?» Твоя мама пожала плечами: «Это еще надо посоветоваться с мужем», — и лицом к стене повернулась. От напряжения у нее на щеках и на носу полопались сосуды. Ночь была душной.
И Лена увидела, как акушерка подкладывает ребенка матери и, сложив на груди руки, возвращается к окну, покачивает бедрами и подпевает песенке Бадди Холли. Как она сначала кладет руки себе на плечи, потом, скрестив, на живот. Крахмальный белый халат. Один человек превратился в двоих. Влюбленная пара в обнимку.
Мартина продолжала:
— «I'm gonna love you, too», — доносилось снаружи, из Колпингова дома, а твоя мать ушла в себя…
— Ты слишком много читаешь, — заметила Лена.
— Ну и радуйся, — откликнулась Мартина, — по крайней мере, найдется что рассказать. Наутро твой отец съел йогурт и потащился в ратушу, держась поближе к домам, потому что все еще стояла жара.
Мартина поднялась, крадучись обошла диван и остановилась перед Леной.
— Некоторое время он в нерешительности постоял внизу, у лестницы, с красной семейной книгой под мышкой. Девочка, восемь фунтов, 57 сантиметров. Классная чувиха, — это акушерка еще ночью сказала. Классных чувих называют Рози, или Долли, или Ирена. Танцовшиц так называют. Отец покрутил носом, а на спине у него проступило пятно пота с очертаниями Англии.
— Англии? — переспросила Лена.
— Да, Англии. Потому что тут появляюсь я.
— Как это?
— «У вас Англия на спине», — вот что сказал мой отец, когда оказался позади твоего.
Лена увидела, как маленький и довольно пожилой человек в знак приветствия прикладывает левую руку к шляпе — черной, как брикет угля. У него тоже зажата под мышкой красная семейная книга.
Мартина, чуточку поелозив перед Леной, принялась изображать двух мужчин по ролям, но не меняя голоса.
«У вас дочь?»
«Да. У вас тоже?»
«Ага, только что родилась».
«Ох!»
«И как вы ее назвали?» — вытаращив глаза, Мартина смотрела на Лену. — Оба стояли, застыв, как будто промерзли в жару, — зашептала она так, словно жара была страшной тьмой, готовой скрыть любое преступление. — Старший, мой отец, снял шляпу. Младший уставился на его лоб, на оставшуюся красную вмятину, и спросил:
«А вы? Как вы назвали свою?»
«Не знаю пока», — ответил мой.
«Я назову свою Женни».
«А мою нельзя, Женни зовут мою жену и еще жену Карла Маркса, а ведь никогда не знаешь, какая сложится ситуация».
«Отчего же? Звучит на английский лад, и даже как-то международно».
И тогда мой отец обошел вокруг твоего отца, рассмотрел его пропотевшую рубашку и сказал:
«Я там был».
— Где? — не поняла Лена.
— Твой отец тоже задал этот вопрос. А мой ответил: «В Англии». Тут твой говорит: «Недавно?» А мой ему: «Нет, с тридцать восьмого по сорок седьмой», — называя цифры, Мартина большим пальцем описала в воздухе полукруг. — И так длилось до тех пор, пока твой отец не разобрался с линией полукруга — вверх, вниз.
— И что тогда? — осведомилась Лена.
— Тогда он смутился.
— Почему?
— Ты так же глупа, как твой отец! — возмутилась Мартина. — Говорю же, с тридцать восьмого по сорок седьмой! Что, не понимаешь?
— Верно. Я и забыла, — произнесла Лена.
— Точно как твой отец! — повторяла Мартина. — Яблочко от яблони недалеко падает. Но мой отец выступил с предложением: «Имена пусть будут такие, чтобы делились на две части и перекрещивались, и тогда хорошо будет обеим». Твой заявил: «Магдалена». Мой сказал: «Мартина». Они это говорили, как на стол выкладывают карты, когда есть чем крыть.
7
Дом Колпинга — зал католического объединения подмастерьев, названный по имени основателя Адольфа Колпинга (1813–1865).