Сразу по приходу Эйно Владимир Ильич принял решение идти. Переменил одежду, завязав щеку платком, надел парик, старую заношенную кепку – и поздно вечером покинул последнюю конспиративную квартиру.
К ночи члены Военно-Революционного Комитета разошлись по районам. Троцкий остался один.
Неожиданно пришел Каменев, который тоже в эту ночь не пожелал оставаться дома. Его приход даже обрадовал Льва Давидовича. Поспать сегодня ночью вряд ли удастся, а вдвоём веселее. Когда ещё там придёт Ленин.
Они оставались вдвоем в маленькой угловой комнате третьего этажа, которая походила на капитанский мостик в решающую ночь революции.
Ночь на 25 октября 1917 года
В соседней с тем помещением, где собирались коротать ночь Троцкий и Каменев, большой и пустынной комнате была телефонная будка. Звонили непрерывно, о важном и о пустяках.
Звонки еще резче подчеркивали настороженную тишину. Легко было себе представить пустынный, ночной, слабо освещенный, пронизанный осенними морскими ветрами Петроград.
Буржуазный и чиновничий люд жмётся в своих постелях, стараясь разгадать – что творится на загадочных и опасных улицах. Напряженным сном боевого бивуака спят рабочие кварталы. Комиссии и совещания правительственных партий всё ещё работают в царских дворцах, где живые призраки демократии натыкаются на еще не рассеявшиеся призраки монархии.
Моментами шелк и позолота залов погружаются во тьму – на электростанциях не хватает угля.
По районам бодрствуют отряды рабочих, матросов, солдат. У молодых пролетариев винтовки и пулеметные ленты через плечо.
Греются у костров уличные пикеты.
У двух десятков телефонов сосредотачивается жизнь столицы, которая осенней ночью переходит из одной эпохи в другую.
Спать этой ночью и вправду было бы несбыточной мечтой. Снова телефонный звонок разорвал тишину. Троцкий вскочил.
Звонили из Павловска. Правительство вызывало оттуда артиллеристов, из Царского Села батальон ударников, из Петергофа – школу прапорщиков.
Троцкий начал обзванивать комиссаров, отдавая распоряжения выставить на путях к Петрограду надёжные военные заслоны и послать агитаторов навстречу вызванным правительством частям. "Если не удержите словами, пускайте в ход оружие. Вы отвечаете за это головой".
Пришлось повторить эту фразу несколько раз.
Снова звонок. На сей раз вести более приятные. Школа прапорщиков и артиллеристы не откликнулись на зов правительства. Только часть ораниенбаумских юнкеров пробралась ночью через заслон, и Троцкий следил по телефону за их дальнейшим движением.
Они кончили тем, что послали в Смольный парламентеров.
Лев Давидович ещё раз проверил – не забыто ли чего.
Наружный караул Смольного усилен. Связь со всеми частями гарнизона остается непрерывной. Дежурные роты бодрствуют во всех полках. Комиссары на месте. Делегаты от каждой воинской части находятся в Смольном, в распоряжении Военно-Революционного Комитета, на случай перерыва связи. Из районов движутся по улицам вооруженные отряды, звонят у ворот или открывают их без звонка и занимают одно учреждение за другим.
На вокзалах особо назначенные комиссары следят за прибывающими и уходящими поездами, особенно за передвижением солдат. Ничего тревожного. Все важнейшие пункты города переходят в руки большевиков почти без сопротивления, без боя, без жертв.
Все хорошо. Лучше нельзя. Можно отойти от телефона. Троцкий садится на диван. Напряжение нервов ослабевает. Именно поэтому ударяет в голову глухая волна усталости. "Дайте папиросу!" – говорит Лев Давидович Каменеву.
Сделав две затяжки, он теряет сознание. Склонность к обморокам при физической боли или недомогании Троцкий унаследовал от матери. Это, кстати, дало повод одному американскому врачу приписать ему падучую болезнь.
Очнувшись, Лев Давидович видит над собой испуганное лицо Каменева.
– Может быть, достать какого-нибудь лекарства?
– Гораздо лучше было бы достать какой-нибудь пищи.
Троцкий пытается припомнить – когда в последний раз ел – и не может. Во всяком случае это было не вчера.
План восстания действительно продумали до мелочей. Петроград был разбит на боевые участки, подчиненные ближайшим штабам. На важнейших пунктах сосредоточились бойцы Красной гвардии. Они поддерживали в связь с войсками по соседству, где охранные роты уже наготове. Цели каждой отдельной операции и силы, необходимые для этого, были утверждены заранее.
Поэтому сам переворот прошёл как по нотам.