После Октябрьской революции Парвус — по свидетельству той же БРЭ — «надеялся (так и хочется уточнить: «самонадеялся». — С.К.) получить пост наркома финансов в Совнаркоме РСФСР», а получив отказ, «повёл антибольшевистскую агитацию», но в 1919 году отошёл от политической деятельности. Последним его политическим произведением (их вообще-то набирается, по-крупному, менее десятка) стал труд 1919 года «Der Staat, Die Industrie und der Sozialismus» («Государство, промышленность и социализм)» — явная аллюзия на ленинское «Государство и революция».
О Парвусе в связи с возвращением Ленина в Россию у нас ещё будет повод поговорить в своём месте.
ЧТО ЖЕ до самого переезда Ленина через Германию, то он был вынужден ехать через Германию потому, что ни Антанта, ни тем более Вашингтон не могли допустить, чтобы в Россию через территории, контролируемые «союзниками», проехали люди, которые могли сорвать планы мировой Золотой Элиты и почти немедленно привести Европу к всеобщему миру. Мог быть сорван не только процесс наращивания военных сверхприбылей «нейтральной» Америки, но и возвышение Соединённых Штатов над остальными странами после прямого подключения США к идущей в Европе империалистической бойне. Сворачивание войны в Европе весной 1917 года отменяло бы готовящийся массовый исход «миротворцев»-янки из Нового Света в Старый и последующий европейский триумф тех, кто этих «миротворцев» в Европу направлял. Скорый мир в Европе 1917 года означал бы, что американским войскам там делать нечего. И как тогда быть с планами гегемонии США в Европе и мире?
За те годы, которые США официально считались нейтральными, они предоставили Германии кредитов на 20 миллионов долларов, а странам Антанты — более чем на 2 миллиарда, в 100 раз больше!.. Последний факт настолько же важен, насколько и мало оценен, поэтому дам прямую отсылку к советской «Истории Первой мировой войны 1914–1918» (М.: Наука, 1975, т. 2, стр. 297), где он приведен. Сами авторы академической советской истории Первой мировой войны объясняют этот факт морской блокадой Германии, которая якобы делала для США невыгодной обширную торговлю с Рейхом. Однако на деле всё обстояло иначе: Германия была обречена, ибо мешала Америке как опаснейший конкурент на мировой арене, и подпитывать немцев кредитами надо было лишь для того, чтобы они не рухнули раньше времени.
К моменту совершения российской элитой Февральского переворота, быстро переросшего в массовую революцию, элита германского Рейха уже стала догадываться об обречённости Рейха на конечный крах и, естественно, была готова согласиться на любые действия, которые этот крах исключали бы. Одним из таких действий мог стать выход России из войны, а поскольку Ленин стоял в 1917 году за немедленное перемирие всех воюющих сторон, то обращение к германским властям с предложением обеспечить переезд российских политических эмигрантов в Россию транзитом через Германию, встретило в Берлине поддержку.
На протяжении десятилетий тема переезда Ленина освещалась на Западе в лучшем случае с теми или иными искажениями, а чаще всего — просто намеренно лживо и клеветнически. Ныне от Запада не отстаёт и путинско-нарочницкая Россия. А ведь уже в реальном масштабе времени — по публикациям о переезде в европейской социал-демократической прессе, по печатным заявлениям и статьям эмигрантов из ленинской группы и самого Ленина, объективную картину составить — при желании — можно было. Тем более это возможно сегодня, когда все перипетии поездки достаточно известны и документально освещены.
В 1920 году на тему переезда Ленина появилась критическая статья «Путь в Миргород» немецкого публициста и писателя Максимилиана Гардена (Витковского) (1861–1927). Выходец из еврейской семьи торговца шёлком Арнольда Витковского, брат влиятельного банкира и политика Рихарда Витковского, Максимилиан учился во французской гимназии в Берлине, затем получил актёрское образование и гастролировал с театральной группой по Германии, в 27 лет перешёл в протестантство. В 1892 году Гарден основал еженедельник с броским названием «Die Zukunft» («Будущее»), для которого писал статьи о политике и искусстве, проникнутые монархизмом и преклонением перед Бисмарком. Но с 1906 года Гарден стал известен своими острыми политическими статьями против реакционных прусских кругов из окружения кайзера. Публикации нанесли серьёзный ущерб репутации императорского дома, а одним из их результатов стал громкий процесс против Гардена, возбуждённый графом Куно фон Мольтке…