Разрыв Ульянова с народниками был предзнаменованием еще более резких споров с социалистами-революционерами. Он повел войну (в особенности в 1917 году) не только с ними, но и с умеренным крылом внутри социал-демократической партии (известным как меньшевики), обвиняя их в компромиссе со средним классом. Мотивы, объясняющие эту борьбу, уводят в годы его петербургской молодости. Он сразу же насторожился, когда заподозрил в ранее упоминавшейся книге Струве тенденции к компромиссу со средним классом. В своих спорах с народниками Струве, по мнению Ульянова, зашел слишком далеко в оправдании капитализма, предложив лозунг: «Пойдем на выучку к капитализму».
Связь вначале, а позже противостояние Струве и Ленина — странный феномен в истории российского политического движения. Для обоих отправной точкой были одни и те же идеи марксизма. Однако, Ульянов, следуя своему непримиримому революционному темпераменту, шел к истолкованию марксизма в духе революционного коммунизма, перешедшего в новую форму — ленинизм. Струве же, обладая темпераментом философа и социального ученого, последовательно интерпретировал марксизм в духе мирной теории социального развития и в конце концов полностью отошёл от марксизма и основал свою теорию социальной эволюции на новых идеалистических началах. Проявления политического антагонизма между Ульяновым и Струве в первые годы их деятельности наметили начало долгой серии споров.
Весной 1895 года Ульянов решил расширить связи петербургских марксистов с единомышленниками и поехал за границу, чтобы познакомиться с Плехановым и группой «Освобождение труда». Ульянов посетил несколько кружков русских эмигрантов в Швейцарии, Германии и Франции. Именно в Швейцарии он познакомился с Плехановым и его товарищами по работе. Плеханов произвел на Ульянова глубокое впечатление. С этого времени вплоть до их второй встречи летом 1900 года Ульянов рассматривал Плеханова как интеллектуального вождя и руководителя. Более того, Ульянов чувствовал настоящее благоговение перед Плехановым. Может быть, это был единственный случай в жизни Ульянова, когда он испытывал почтение к человеку, отвлекаясь от идеи. Даже после разрыва с Плехановым Ульянов писал в воспоминаниях: «Никогда, никогда в моей жизни, ни к одному человеку я не чувствовал такого искреннего уважения и благоговения; никогда прежде ни перед кем я не испытывал такого смущения».
В Париже и Берлине Ульянов посещал рабочие собрания, изучал выпущенную за рубежом марксистскую литературу и познакомился с главными руководителями международного социал-демократического движения — Лафаргом во Франции и Каутским в Германии. В сентябре 1895 года он вернулся в Петербург и привез в чемодане с двойным дном большое количество нелегальной пропагандистской литературы.
Ульянов начал работу по объединению петербургских марксистских кружков в одну организацию, вскоре получившую название «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Руководителями этого объединения стали Ульянов я Мартов. Они готовились к выпуску популярного периодического издания для рабочих под названием «Рабочее дело». Однако ему не суждено было появиться. В ночь с 20 на 21 декабря 1895 года полиция обыскала квартиры Ульянова и нескольких его товарищей. На одной из них были найдены статьи для первого номера «Рабочего дела», подготовленного к печати. Ульянова отвезли в Дом предварительного заключения. Аресты продолжались и в 1896 году. Комитет грамотности был также запрещен.
Весь 1896 год Ульянов пробыл в тюрьме. Но он старался не тратить зря времени: поддерживал нелегальную переписку с оставшимися на свободе товарищами, сочинял листовки, которые распространялись от имени организации. Кроме того, он начал подготовку своей главной научной работы — «Развитие капитализма в России». Дело Ульянова не разбирали в суде, а решили в административном порядке. 10 февраля 1897 года было вынесено правительственное постановление о его ссылке на три года в Восточную Сибирь под надзор полиции. Ему объявили об этом 25 февраля. По просьбе матери Ульянову разрешили ехать за свой счет как свободному человеку без сопровождения полицейской охраны. Вместе с двумя товарищами, проходившими по тому же делу, 26 февраля Ульянов покинул Дом предварительного заключения. Им позволили остаться в Петербурге до вечера 1 марта, чтобы собрать необходимые для поездки вещи и получить от врачей необходимые советы. Эта отсрочка дала им возможность обсудить революционные дела с остающимися руководителями «Союза борьбы». Сравнительная мягкость, с которой в те годы полиция обращалась с представителями марксистского движения, требует комментария. Департамент полиции, в соответствии со своими прежними впечатлениями, считал народников гораздо более опасными революционерами, чем марксистов.