Второй случай, свидетелем которого я оказался, — совсем иного плана: юноша двадцати лет из очень хорошей, зажиточной и культурной семьи, умница, образованный, сложный и деликатный по внутреннему складу, талантливый поэт, учащийся Политехнического училища и временно Артиллерийского училища. В ночь, последовавшую за большевистским переворотом, волею судеб он оказался в зале Смольного института, где впервые публично показался Ленин, до того скрывавшийся после провала революции в июле. В эту триумфальную ночь все большевистские главари произносили пламенные речи перед подгулявшей солдатней. Однако ни Троцкий, ни другие не произвели на молодого человека впечатления. Зато Ленин, принятый неистовыми рукоплесканиями, потряс его до глубины души. «Это была отнюдь не политическая речь, — делился он со мной. — Это был крик души человека, который три десятилетия ждал этого мгновения. Мне показалось, я слышу голос Джироламо Савонаролы». А ведь юноша вовсе не был сторонником большевиков и так и не перешел на их сторону: это был несчастный Леонид Каннегиссер[124], который год спустя застрелил из револьвера большевика Урицкого, палача Петроградской коммуны.
Савонарола? Да, возможно. В Ленине есть что-то от Савонаролы, а еще больше от тех фанатиков, которых великое множество в истории русских религиозных сект. С моральной и интеллектуальной точек зрения, в нем соединились Савонарола и Тартюф. Это сложная и в то же время бедная натура: под сложностью я не подразумеваю богатство. Сумасшедший, хитрый, как все сумасшедшие, маленький мудрец и визионер в одном лице, знаток масс, ничего не смыслящий в человеке, сложный примитив, сочетающий в себе поверхностные черты: элементарный фанатизм, элементарную хитрость, элементарный ум, элементарное безумие. Возможно, в этом его сила, ибо что есть более элементарного, чем полуобразованная масса русских рабочих? Один писатель, принадлежащий к социалистам, рассказывал мне о том разочаровании, которое испытал, услышав впервые выступление Ленина: создается впечатление, что ленинское красноречие воздействует в большей степени на юных поэтов и старых
Какова цель его политических действий? Социальные эксперименты большого масштаба: он экспериментатор- маньяк. Со всей его верой в себя и свои идеи мог ли он серьезно верить в немедленный и окончательный успех своего великолепно поставленного опыта в Кремле (или, скорее, в Бисетре)? Это, по крайней мере, сомнительно. Он заявил несколько месяцев назад Максиму Горькому (мне рассказал об этом один французский друг, слышавший это от Горького): «Самое удивительное во всей этой истории то, что все еще не нашлось никого, кто выставил бы нас за дверь». Но разве отрицательное воздействие этого эксперимента іn anima vili[125] не в счет? В любом случае из этого получится урок коммунизма. Кажется, это главная мысль всех кремлевских коммунистов. «Если мы провалимся, — говорил один из самых известных большевиков, — то снова возьмемся за дело позднее, вот и все. Социальная революция отложится до следующего раза». Все очень просто. Обрушение целого государства, разорение народа, несколько миллионов трупов[126] — стоит ли принимать все это в счет? Разве все это имеет значение для людей со столь высокими устремлениями?
И каковы же результаты действий Ленина? Отвращение, надолго полученное народными массами в России ко всему, что имеет отношение к понятию «социалистический».
«Современные события несомненно являют полное торжество идеи забитой и загнанной буржуазии: ее победители буржуазнее, чем она сама.
Ленин прав: жизнь, взбаламученная „социалистической революцией”, принесет в деревню „кодекс новой правды”. Только этот кодекс, вероятно, будет — с небольшими поправками— Десятый Том Свода Законов. Он освятит сложившееся положение вещей, закроет на многое глаза и назовет благоприобретенным награбленное имущество.
124
Этот несчастный молодой человек, чьи блестящие способности и благородный характер были столь многообещающими, был расстрелян большевиками. Темные слухи ходили по столице, будто его четыре раза пытали.
126
Если большевики останутся хозяевами России до весны 1920 г. (к несчастью, это возможно), гражданская война, голод и холод приведут к новым миллионам смертей.