Глава II ТЕОРИИ СОЦИАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ: МИХАИЛ БАКУНИН
Известно, что Михаил Бакунин стал прототипом Рудина в романе Тургенева, лично хорошо знакомого с ним; Рудин— человек безвольный, бесполезный, краснобай, неспособный на какое-либо серьезное действие. Это чрезвычайно любопытный факт, если подумать, что Бакунин до Ленина был единственным русским, сыгравшим большую роль в революционной истории Европы[150], и что следы его мыслей и поступков и сегодня еще, почти полвека после его смерти, можно отыскать там.
Бакунин не был ни философом, ни теоретиком, хотя ему порой и были свойственны озарения и он обладал большой культурой. У него неоспоримо был писательский дар, но писал он мало, в спешке, помимо воли (как сам неоднократно признавался). Писания его, всегда очень живые, интересные, несмотря на недостатки и на большую наивность, часто сквозящую в них, полны всякого рода отступлениями; большинство же вообще не завершены; иные опубликованы только посмертно. Он почти всегда менял первоначальный план в процессе работы над своими брошюрами, и потому в них трудно сориентироваться. Так, в его большом политическом труде «Кнуто-германская империя и социальная революция» вопрос о Боге поднимается самым неожиданным образом — думаю, даже и для самого автора — и принимает такие размеры, что Карло Каффиеро и Элизе Реклю, публикуя в 1882 году, спустя шесть лет после смерти Бакунина, большую часть этой рукописи, озаглавили ее: «Бог и Государство». По манере письма Бакунин был антиподом Карла Маркса, его вечным антагонистом: писания Маркса своей строгой логической выстроенностью похожи на математические теоремы.
Ленину далеко до богатой и широкой натуры Бакунина; он несравненно ниже того и по природной одаренности; он был бы оскорблен, если б ему сказали, что есть кое-что схожее в области их воззрений. Однако схожесть эта поражает: многими своими излюбленными мыслями Ленин обязан Бакунину. Вопрос не в том, позаимствовал ли он их у него или сам до них дошел.
Общая идея, руководящая Лениным в области политики начиная с конца 1917 года, — отрицание принципа всеобщего избирательного права. Учредительное собрание для него — «диктатура буржуазии»[151].
Это же и излюбленная мысль Бакунина: «Всеобщее избирательное право, покуда оно будет применяться в обществе, где народ, масса трудящихся, будет экономически подавляема меньшинством... никогда не сможет породить ничего, кроме иллюзорных выборов, антидемократических и совершенно не соответствующих нуждам, инстинктам и реальной воле народа»[152].
Впрочем, это и повторение знаменитой фразы Прудона: «Всеобщее избирательное право есть контрреволюция» («Революционные мысли»). Добавлю, что Бакунин видел в этом одно из кардинальных отличий свой концепции от Марксовой:
«Марксисты исповедуют противоречивые идеи. Как и подобает добрым германцам, они поклонники государственной власти и непременно проповедники политической и социальной дисциплины, чемпионы порядка, устанавливаемого сверху донизу, всегда во имя всеобщего избирательного права и суверенитета масс, которым отводится роль членов общества, счастливых и удостоенных чести слушаться своих руководителей, своих избранных хозяев»[153].
Однако нужно сказать, что Ленин пошел дальше Бакунина. Последний отрицал всеобщее избирательное право постольку, поскольку «неравноправие экономических и социальных условий жизни будет и дальше превалировать в организации общества». А ведь это неравенство было уничтожено в России усилиями большевиков. Однако, насколько мне известно, там пока не идет речи о восстановлении всеобщего избирательного права. Ленин считает, что система Советов гораздо надежнее. И прав.
Аналогичным образом обстоит дело и с критикой буржуазных свобод. «Ибо ни в одной цивилизованной капиталистической стране не существует „демократии вообще”». «Теперешняя защита буржуазной демократии под видом речей о „демократии вообще” и теперешние вопли и крики против диктатуры пролетариата под видом криков о „диктатуре вообще” являются прямой изменой социализму, фактическим переходом на сторону буржуазии»[154]. А вот что утверждает Бакунин: «В самых демократических, с точки зрения политической, странах, самых свободных, таких как Англия, Бельгия, Швейцария и Соединенные Штаты Америки, свобода и политические права, которыми якобы наслаждаются рабочие, — не более, чем фикция»[155].
150
Такие люди, как Кропоткин или Плеханов были выдающимися теоретиками и пользовались некоторой известностью: первый — в анархистских кругах англосаксонских и романских стран, второй — прежде всего в немецких марксистских кругах. Но их практическое влияние было очень ограниченным и не может выдержать никакого сравнения с влиянием Бакунина.
151
Ленин. Доклад на I съезде Коммунистического Интернационала. L’Humanité, 31 juillet 1919. У нас будет возможность вернуться к идеям этого доклада в следующих главах этой книги, здесь мы лишь упоминаем о них.
154
В. И. Ленин. Тезисы и доклад о буржуазной демократии и диктатуре пролетариата 4 марта (I конгресс коммунистического Интернационала. — ПСС, т. 37, с. 491-492.