Выбрать главу

„…Напомню лишь, что октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не является случайностью, но что он также мало может быть ставим им в вину лично, как и небольшевизм Троцкого".

Жизнь двух „сиамских близнецов ленинской гвардии", как назвала их Дора Штурман в своей статье, была безжа­лостно оборвана „продолжателем Ленина", которого между собой Зиновьев и Каменев называли „азиатом". Они попали под жернова той самой мельницы, которую так ревностно строили. Правда, до роковой кончины Сталин поиграл с бывшими соратниками, как кошка с мышью. Он дал им как бы надежду, посадив вначале „на срок", но затем решил покончить с „близнецами" одним махом.

Что это были за люди, которые от самого порога века и до ленинской кончины были почти все время рядом с во­ждем? Влияли ли эти большевистские вожди на Ленина, как их личные качества отражают черты портрета лидера рус­ской революции?

Судьба этих людей, находившихся на самой вершине большевистской власти при Ленине, печальна. После смер­ти вождя они понадобились Сталину лишь на какое-то вре­мя, чтобы справиться с Троцким, а затем целое десятилетие, пока в присутствии верхушки сталинского „правосудия" у них не отобрали жизнь, они отчаянно боролись, чтобы вернуться в руководящую обойму вождей. В самом дурном сне им не могло и присниться, что „азиат" будет с ними играть, как сытый кот с полузадавленной мышью, то сжимая шею, то приотпуская смертельную хватку.

Зиновьев и Каменев — одногодки, оба родились в 1883 году. Зиновьев (Радомысльский) — в семье владельца молочной фермы подле Елисаветграда на Украине, а Каме­нев (Розенфельд) — москвич, из семьи квалифицированного рабочего. Оба рано приобщились к марксизму, оба практи­чески никогда не работали, посвятив себя, как и Ленин, „профессиональному" революционаризму. Оба (но особен­но Зиновьев) считались „теоретиками" марксизма. В своей статье „О большевизме" Ленин указывает: „Главные писатели-большевики: Г.Зиновьев, В.Ильин, Ю.Каменев, П.Орловский и др.".

Зиновьев превосходил Каменева по литературной „ско­рострельности", особенно после революции. Опала Зиновье­ва помешала ему почти не отстать от Троцкого в выпу­ске своего многотомного собрания сочинений. Но если Л.Д.Троцкий обладал несомненным писательским талантом, то Г.Е.Зиновьев был литературным чиновником от марксиз­ма. Тем не менее он приступил было к выпуску более чем двадцатитомного собрания своих сочинений! Работы Зино­вьева почти не сохранились (сталинская охранка уничтожи­ла практически все), но отдельные оставшиеся экземпляры его книг, брошюр, статей свидетельствуют о дилетантском, но напористом пере. Определенную историческую цен­ность представляют его „Воспоминания", в которых Зиновьев описывает Пражскую конференцию 1912 года, коллизии, связанные с попыткой изобличения провокатора Р.В.Малиновского, размышления автора о встречах с Лени­ным.

Зиновьев в 1918—1925 годах выступал множество раз в Совете, на предприятиях, в Коминтерне, в ЦК, на различ­ных конференциях. Все тщательно собиралось и готовилось его помощниками к изданию. Например, в спецфонде сохра­нились его записки на Политбюро в двух томах! Зиновьев (с помощью своих оруженосцев с перьями) написал бесцвет­ные апологетические книги (точнее, материалы к ним) ,3-Ульянов (Ленин)" (в двух томах), „Из истории большевиз­ма" (в двух томах), „Год революции. Февраль 1917—1918 гг." и ряд других работ. В партийном „творче­стве" Зиновьева видно быстрое обюрокрачивание партии как ядра Системы. Безликие помощники, инструкторы, ре­ференты десятилетиями готовили партийным бонзам речи, доклады, книги, которые после опубликования никто не чи­тал! Но разница лишь в том, что в „ленинское время" такие, как Зиновьев, много работали над текстом и сами правили, редактировали, вставляли (или убирали) абзацы в речи и доклады.

В последующем во времена Хрущева, Брежнева, Чернен­ко и Горбачева партийные лидеры лишь привычно „озвучи­вали" текст или подписывали сборники своих речей. Интел­лектуальная проституция стала нормой.

Каменев, на мой взгляд, фигура более привлекательная. Если внимательно вчитаться в строки его биографии, он предстанет перед нами как человек весьма мужественный. Ему приходилось выступать и против Ленина (заметка в „Новой жизни" о несогласии с курсом на вооруженное вос– тание), он пытался бунтовать и против Сталина. На XIV съезде партии в декабре 1925 года (как раз был день рожде­ния генсека) Каменев, взойдя на трибуну, произнес в своей речи вещие слова: „Мы против того, чтобы создавать тео­рию „вождя", мы против того, чтобы делать „вождя". Мы против того, чтобы секретариат, фактически объединяя и политику и организацию, стоял над политическим органом. Мы за то, чтобы внутри наша верхушка была организована таким образом, чтобы было действительно полновластие Политбюро, объединяющее всех политиков нашей партии, и вместе с тем чтобы был подчиненный ему и технически выполняющий его постановления секретариат… Лично я по­лагаю, что наш Генеральный секретарь не является той фи­гурой, которая может объединить вокруг себя старый боль­шевистский штаб… Именно потому, что я неоднократно говорил это т. Сталину лично, именно потому, что я неод­нократно говорил группе товарищей-ленинцев, я повторяю это на съезде: я пришел к убеждению, что тов. Сталин не может выполнить роли объединителя большевистского шта­ба… Эту часть своей речи я начал словами: мы против тео­рии единоличия, мы против того, чтобы создавать вождя!"