Ленин не смог уловить, как отразилась экономическая специфика «новейшего» этапа капиталистического развития на изменениях в рабочем движении «развитых стран». В этом смысле экономические интересы как движущие силы общественных процессов выпали из центра его мышления. Хотя Ленин, например при изучении системы Тейлора, реагировал на многие новые явления капитализма, он все же не придавал достаточного значения тому, что, как писал Лукач, «с распространением господства относительной прибавочной стоимости изменяется способ эксплуатации рабочих».[1158] Там же Лукач отметил, что «у Ленина нет и намека относительно того, вытекает ли сделанное им очень важное различие между тред-юнионистским и политическим классовым сознанием из изменения в бытии капитализма и относится ли только к этому изменению или распространяется на все стадии развития. Ленин лишь зафиксировал значительную идеологическую противоположность между этими двумя типами поведения».[1159]
В целом Ленин нашел средство, позволяющее вырваться из апологетического мира реальной политики, однако, и это уже не зависело от него, он стал теоретиком новой реальной политики. Партия же превратилась в организационную форму этой реальной политики и в конечном итоге — в партию-государство, цель которой состояла уже не в передаче властных полномочий рабочему классу, а, наоборот, в поддержании власти обособившихся, привилегированных слоев.
Неравномерное развитие и иерархия мировой системы: возможность революции
Ленин исходил из анализа современного ему капитализма. Он стремился понять развитие капитализма в России как проявление общего и особенного в конкретном историческом процессе. Использовав известные ранее теоретические и методологические посылки, понятия Маркса, Ленин применил их к историческому исследованию своеобразия российского капитализма. Он показал (и не только на материале русской истории!) социально-политические последствия «скопления» и «сосуществования» различных общественных форм при господстве «перевешивающей» капиталистической формы. До 1905 г. Ленин раскрыл своеобразие российского развития, состоявшее в том, что интеграция России в мировую экономику, или, как сказали бы сегодня, ее «полупериферийная интеграция», протекала при сохранении островков докапиталистических форм, что усиливало подчиненность страны интересам западного капитала. Иначе говоря, капиталистическая форма повсеместно превратила докапиталистические формы в свои собственные функции. Ленин органически связал смешение, «соединение» докапиталистических и капиталистических форм с понятием «внутренней колонизации», с поглощением русским «центром» различных периферийных регионов. Таким образом, в свете фактов «внутренней колонизации» он обнаружил возникновение в России своеобразных отношений типа «центр-периферия». Ленин пролил свет не только на «троичную иерархию» капитализма и «неравноправность» его внутренних отношений, но и на иерархизацию отдельных регионов и национальных государств.
Приняв во внимание опыт Первой мировой войны, Ленин разработал теорию иерархического строения самой мировой системы капитализма, открыв закон т. н. неравномерного развития в эпоху империализма. В рамках этой теории Ленин описал позицию колониальной периферии в мировой системе как продукт и проявление международной капиталистической конкуренции и накопления капитала. По его мнению, борьба противоречивого союза между антикапиталистическим «сопротивлением пролетариата» и «азиатско-капиталистическим» движением за независимость (становлением нации), развернувшаяся в странах периферии, вливалась в борьбу против капиталистической системы, которая велась в странах «ядра» и «полупериферии» (прежде всего в России). Ленин раскрыл многообразие национально-освободительных движений и их различные (демократические, «средневековые», буржуазные) социальные и классовые компоненты, а также показал исторически возможные точки соприкосновения между «классовой борьбой пролетариата и антикапиталистической национально-освободительной борьбой».
Разрыв с европоцентричным мировидением одновременно означал и теоретический, политический и организационный разрыв с самой социал-демократией, подвергнувшейся влиянию бернштейнианского ревизионизма. Полный разрыв произошел летом 1914 г., когда официальные круги социал-демократии поддержали империалистические правительства своих стран. В рамках своей теории Ленин показал не только исторические формы национализма, но и его манипулятивную роль в политике и пропаганде правящих классов, подобную роли религии. Под влиянием банкротства социал-демократии в 1914 г. Ленин осознал, что она представляет прежде всего высшие, наиболее «обуржуазившиеся» слои рабочего класса (рабочую аристократию), отказавшись, таким образом, от созданной еще Марксом концепции и практики всемирного характера революции и классовой борьбы.
1158
Там же. Нужно отметить, что Лукач несколько преувеличивал — господство относительной прибавочной стоимости установилось только в развитых странах.
1159
Лукач точно зарегистрировал и тяжелые, «роковые последствия» этого недостатка для последующего периода времени: «Идеологическая нечеткость дала Сталину и его последователям возможность представить свою политическую идеологию прямым продолжением ленинской, хотя на самом деле они были полной противоположностью друг друга по всем существенным вопросам».