«Однажды шли мы с Владимиром Ильичем с заседания конференции. Против моста Ленин неожиданно остановился. Он посмотрел вокруг и сказал:
— Товарищ Степан, я хочу вас спросить, какого вы мнения о Малиновском?
Я сказал тогда, что нехорошо говорить о товарище, когда твердо ничего о нем не знаешь. Но меня поразило то, что во время чтения протоколов Малиновский, читая мое выступление о возникшей частичной забастовке на Обуховском заводе, спрашивал секретаря, кто это говорил и как возникла эта забастовка. Он интересовался не существом вопроса, а тем, кто это говорил, интересовался делегатом. В протоколе тогда не писали имен. Кто говорил, отмечал у себя Владимир Ильич.
Владимир Ильич сказал тогда: будем смотреть.
В 1917 году В. И. Ленин прибыл в Петроград. По просьбе рабочих вагоностроительного завода Невского района он приехал выступить на митинге.
Увидя меня среди рабочих, — продолжал Евгений Петрович, — Владимир Ильич помахал мне рукой. Я подошел. Он подал мне руку.
— Здравствуйте, товарищ Степан. А здорово нас подвел Малиновский.
Меня поразило, что Владимир Ильич запомнил наш пражский разговор»30.
Пользуясь разветвленной сетью провокаторов, царские власти действительно знали многое о деятельности партийных организаций в промышленных центрах России, на заводах и фабриках. Эта осведомленность охранки приводила к новым арестам, часто парализовывала работу. После революции полицейские архивы оказались в распоряжении советских органов. Из них удалось узнать о судьбах тысяч революционеров, погибших в тюрьмах, сосланных на каторгу. Открылись и имена провокаторов, все еще маскировавшихся в среде рабочих.
Это была мощная, четко отлаженная полицейская система, опирающаяся на верноподданнические усилия многочисленных осведомителей. Система, занимавшая немаловажное место в монархической иерархии, уверенной в силе и непобедимости своей армии, своей полиции, своего чиновничьего аппарата, рухнула под революционным натиском российского пролетариата. Ее не спасли и не могли спасти никакие усилия Малиновских, Брендинских, Романовых — провокаторов и Романовых — императоров. В этом главный урок истории.
Все делегаты VI (Пражской) Всероссийской конференции РСДРП вернулись в Россию или по месту жительства в эмиграции. Они выступали с докладами об итогах конференции, об ее исторических решениях. «Теперь 12 делегатов в России — везде делают доклады, — писал В. И. Ленин из Парижа в марте 1912 года. — Из Питера, Москвы, Киева, Самары, Николаева и Тифлиса есть уже письма об этом. Работа пошла и пойдет».
ЛЕНИН ПРОЩАЕТСЯ С ПРАГОЙ
В. И. Ленин любил и понимал музыку. Он знал, что Пражский оперный театр ставит оперу Чайковского «Евгений Онегин» и не хотел упустить возможности послушать ее. Он советовал и делегатам непременно пойти в театр, тем более что партию Онегина исполнял певец, приехавший из России.
В один из вечеров группа делегатов вместе с Лениным отправилась в оперу. Онуфриев вспоминает, что спектакль прошел с большим успехом, Владимир Ильич и пришедшие с ним товарищи горячо аплодировали чешским актерам и своему соотечественнику.
Но кто был этот русский певец? Воспоминания не оставили сведений об этом. И лишь перед публикацией статьи Е. П. Онуфриева в журнале «Славяне» в 1956 году по просьбе советских товарищей чехословацкие друзья навели необходимые справки. Славянский комитет Чехословакии сообщил, что зимой 1912 года в Праге гастролировал известный в то время русский артист Георгий Бакланов. Он дважды выступил на сцене Пражского оперного театра в роли Онегина.
Участвуя в подготовке и проведении Пражской конференции РСДРП, чешские друзья сделали все, чтобы, как просил В. И. Ленин, «организовать дело архиконспиративно». Десятки пражан были включены Антонином Немецем в эту работу. Встречали русских гостей, устраивали их быт. И ни один не подвел, не обманул доверия. Чешские товарищи не знали подлинных имен русских делегатов, не знали, какое место занимает каждый из них в русской социал-демократии. Лишь по фотографиям в газетах после победы Великой Октябрьской социалистической революции они узнали то, что раньше было известно одному лишь А. Немецу, — в 1912 году они принимали Владимира Ильича Ленина и его товарищей по партии.
Гостеприимные хозяева пригласили русских гостей на товарищеский ужин накануне отъезда. Антонин Немец выступил на этом прощальном вечере с речью. Он говорил по-немецки, а Владимир Ильич переводил.