Оптимизм и убежденность В. И. Ленина передавались другим большевистским делегатам, среди которых были товарищи Ванюшин (М. М. Бородин) — от рижской организации, Ретортин (А. С. Бубнов) — от иваново-вознесенской, Володин (К. Е. Ворошилов) — от Донецкого союза, Гусев (С. И. Гусев) — от московской организации, Сосновский (В. А. Десницкий-Строев) — от нижегородской, Сашин (Е. А. Дунаев) — от московской, Никаноров (М. И. Калинин) — от петербургской, Быстров (3. Я. Литвин-Седой) — от Финляндской военной организации, Лядов (М. Н. Лядов) — от московской, Яковлев (К. Т. Новгородцева-Свердлова) — от пермской, Федоров (И. И. Скворцов-Степанов) — от московской, Цветков (А. П. Смирнов) — от петербургской, Иванович (И. В. Сталин) — от тифлисской, Арсеньев (М. В. Фрунзе) — от иваново-вознесенской, Суренин (С. Г. Шаумян) — от эриванской, Ярославский (Е. М. Ярославский) — от ярославской, Фюрстенберг (Я. С. Ганецкий) — от социал-демократии Польши и Литвы, Доманский (Ф. Э. Дзержинский) — от социал-демократии Польши и Литвы, Гартман (Я. П. Озол) — от латышской социал-демократической организации, Винтер (Л. Б. Красин) — от ОЦК, Воинов (А. В. Луначарский) и Орловский (В. В. Боровский) — от редакции Объединенного Центрального Органа, Саблина (Н. К. Крупская) — от казанской, Артамонов (Ф. А. Сергеев (Артем)) — от харьковской организации [41].
Совместная работа на съезде сблизила делегатов, они лучше узнали друг друга. Владимир Ильич познакомился с теми, кого не знал близко раньше. Они гуляли в свободное время по городу, состязались в стрельбе в тире. Когда съезд закончился, группа делегатов-большевиков устроила ужин в одном из ресторанов Стокгольма. Участники вечера оживленно обсуждали итоги съезда, вдохновенно пели революционные песни. «Владимир Ильич, принимая во всем живейшее участие, шутил, острил по поводу нашего „поражения“ и был, что называется, „душой общества“»,- вспоминали участники этой встречи.
Говоря о значении Стокгольмского съезда, В. И. Ленин писал: «Объединительный съезд Российской социал-демократической рабочей партии признал непосредственной задачей движения — вырвать власть из рук самодержавного правительства. Всякий, кто забудет об этой непосредственной задаче, кто отодвинет ее на задний план, — нарушит волю съезда, и мы будем бороться с такими нарушителями самым резким образом» [42].
После окончания работы съезда, в конце апреля (начале мая), Владимир Ильич возвратился из Стокгольма в Петербург.
Представляет интерес конспиративная деятельность, связанная со съездом. Важность ее была исключительна. Весной 1906 года царская реакция в России особенно свирепствовала. Если бы русскому правительству стало известно, что в Стокгольме собирается съезд РСДРП, оно, несомненно, без труда достигло бы соглашения с властями Швеции о срыве съезда. Жизнь делегатов оказалась бы под угрозой.
Вот почему о созыве съезда не должны были знать ни шведские власти, ни стокгольмская полиция, ни журналисты. И эта почти невероятная задача была успешно решена.
В Стокгольмском архиве рабочего движения мы познакомились с документами, связанными с делегатами IV (Объединительного) съезда. Внимание сразу же привлекал список на 27 страницах (на немецком языке) на 140 человек — делегатов съезда.
На каждого приехавшего было заведено полицейское дело [43]. В большинстве анкет указано: прибыл без паспорта, или: в качестве туриста, или: спасается от преследования царской полиции. Почти во всех анкетах говорится, что прибывший предполагает пробыть в Стокгольме две-три недели и уехать дальше, в одну из западных стран. В каждой анкете указаны приметы.
Но большинство делегатов приняли двойную и тройную конспирацию. Одна конспирация была для шведской полиции, вторая — для протоколов съезда. В полицейских делах мы нашли, например, псевдонимы-фамилии: Сухорущенко, Соколов, Маслов, Шабад, Лебедев, Ничипоренко, Кряжинский, Сорокин, Грецкий. В протоколах съезда этих псевдонимов нет. Там значились другие псевдонимы: Ленин, Рублев, Брагин, Сашин, Мишин, Колин, Ванюшин, Шурин, Птицын, Цветков, Грибов, Быстров, Стодолин и другие.
Очень редко в полиции делегаты регистрировались под своей фамилией. Так, Бубнов Андрей Сергеевич был записан в анкете под своей фамилией как профсоюзный староста. Родился 22 марта 1884 года в Иваново-Вознесенске. Прибыл 30 апреля на пароходе «Буре I», остановился в гостинице «Рюдберг». Приметы: среднего роста, блондин, волосы зачесаны на левый бок, прямой нос, голубые глаза, без бороды, темный костюм, черное летнее пальто, стоячий воротник.