Русские интернационалисты, подчеркнули авторы заявления, во все время войны неустанно боровшиеся против всех империалистов, и в особенности против германских, возвращаются в Россию, чтобы работать на пользу революции; этим они помогут пролетариату всех стран, и в частности пролетариату Германии и Австрии, начать борьбу против своего правительства. Героическая борьба русского пролетариата — сильнейший стимул к подобной борьбе. Исходя из этих соображений, интернационалисты Швейцарии, Франции, Германии, Польши считают, что их русские товарищи не только вправе, но даже обязаны использовать предлагаемую им возможность возвращения в Россию.
На какой же основе Ф. Платтен договорился с германским представителем в Швейцарии о проезде русских эмигрантов через Германию? Вот эти условия, сформулированные В. И. Лениным и подписанные Ф. Платтеном:
«1. Я, Фриц Платтен, руковожу за своей полной личной ответственностью переездом через Германию вагона с политическими эмигрантами и легальными лицами, желающими поехать в Россию.
2. Вагон, в котором следуют эмигранты, пользуется правом экстерриториальности.
3. Ни при въезде в Германию, ни при выезде из нее не должна происходить проверка паспортов или личностей.
4. К поездке допускаются лица совершенно независимо от их политического направления и взглядов на войну и мир.
5. Платтен приобретает для уезжающих нужные железнодорожные билеты по нормальному тарифу.
6. Поездка должна происходить по возможности безостановочно в беспересадочных поездах. Не должны иметь места ни распоряжение о выходе из вагона, ни выход из него по собственной инициативе. Не должно быть перерывов при проезде без технической необходимости.
7. Разрешение на проезд дается на основе обмена уезжающих на немецких и австрийских пленных и интернированных в России. Посредник и едущие обязуются агитировать в России, особенно среди рабочих, с целью проведения этого обмена в жизнь.
8. Возможно кратчайший срок переезда от швейцарской границы до шведской, равно как технические детали должны быть немедленно согласованы» [75].
План возвращения на родину был одобрен Заграничной коллегией ЦК РСДРП(б).
25 марта (7 апреля) Ленин телеграфировал Ганецкому: «Завтра уезжает 20 человек. Линдхаген и Стрём пусть обязательно ожидают в Треллеборге».
26 марта (8 апреля) состоялось последнее собрание отъезжавших большевиков, на котором участники проезда через Германию дали подписку о том, что они подчинятся распорядку, установленному руководителем поездки Платтеном; что они извещены о сообщении, согласно которому Временное правительство грозит отнестись к лицам, проезжающим через Германию, как к государственным изменникам; что всю политическую ответственность за эту поездку они принимают исключительно на себя и что Платтеном эта поездка гарантирована только до Стокгольма.
Участники собрания одобрили написанный Лениным текст «Прощального письма к швейцарским рабочим».
Русские политические эмигранты, много лет пользовавшиеся гостеприимством и товарищеской поддержкой швейцарских рабочих, выражали им за это свою глубокую благодарность. Но кроме того, письмо давало возможность разъяснить трудящимся европейских стран характер и задачи русской революции, имеющей международное значение. Не случайно В. И. Ленин закончил письмо словами: «Да здравствует начинающаяся пролетарская революция в Европе!»
Владимир Ильич придавал большое значение широкому распространению «Прощального письма» в самой Швейцарии и в других странах. Он принял меры к переводу письма на немецкий, французский и итальянский языки. Уезжая в Россию, Ленин поручил Карпинскому заботы об издании и распространении письма.
Позднее, 10 мая, В. А. Карпинский писал в Стокгольм, Заграничному бюро ЦК РСДРП(б): «Посылаю вам: 1) 50 экземп. „Прощального письма“ по-немецки для Швеции. 2) 50 экземп. „Прощального письма“ по-русски, которые вы попытаетесь переправить в Россию…» [76]
27 марта (9 апреля) 1917 года. Швейцария, Бернский вокзал. Отъезд. Путь лежал через Цюрих. Остановка на несколько часов, и в 15 часов 10 минут поезд с русскими революционерами тронулся к германской границе. Возбужденные, торжественные проводы на Цюрихском вокзале. Тут же выкрики меньшевиков, эсеров, осуждавших отъезжающих за выбор пути через Германию.
История показала: этот маршрут революционеров, маршрут невероятного риска, был неизбежным, потому что был единственным. И мы сейчас говорим: это маршрут героический! Тогда не применялись такие определения. Сам Владимир Ильич относился ко всему, что ему приходилось переживать, как к обычной работе революционера.