Н. Валентинов [1]. С. 25
О его детстве и юности имеются у меня всего лишь два показания; оба, к сожалению, несколько вялые. Первое — поэта Аполлона Коринфского, одноклассника по гимназии. По его словам, Ульянов был мальчиком серьезным, даже угрюмым; всегда держался особняком, в общих играх, проказах и прогулках не участвовал; учился хорошо, почти всегда первым учеником. Одну его черту поэт очень твердо запомнил и, может быть, по личному опыту: никогда Ульянов не подсказывал соседу, никому не давал списывать и ни одному товарищу не помог объяснением трудного урока. Его не любили, но не решались дразнить. Так он и прошел все восемь классов — одинокий, неуклюжий, серьезный, с волчьим взглядом исподлобья.
А. И. Куприн. Ленин. Опыт характеристики // Общее дело. Париж, 1920. № 87.
(Далее цит.: А. И. Куприн [2]).
Одно время Владимир Ильич взял мишенью для насмешек учителя французского языка, по фамилии Пор.
А. И. Ульянова-Елизарова [1]. С. 25
Месье Пор элегантно одевался, был по-французски экспансивен, обаятелен, он умел пленять учеников. По-русски он говорил с чудовищным акцентом. Владимир откровенно, в лицо издевался над ним, передразнивал его манеры, речь, его привычку бегать жаловаться к директору гимназии по малейшему поводу. А рассердить месье Пора было легко. Владимир объявил войну французу. Зрелище было отвратительное, потому что все преимущества, казалось, были на стороне ученика, у которого отец — директор всех губернских народных училищ, а сам он — любимец директора гимназии. Месье Пор, тем не менее, заявил, что ученику, позволяющему себе постоянное неповиновение воле учителя и грубые проделки, выходящие за рамки приличий, ставить отличные отметки по поведению нельзя, это не соответствует действительности. Месье Пор настаивал на том, чтобы Владимиру снизили оценку по поведению. Но, как и следовало ожидать, положение отца сыграло свою роль, и оценка не была снижена.
Р. Пейн. С. 54
Когда дети Ульяновы были маленькими, родители им запрещали кататься в Симбирске по Свияге на лодке без старших, обычно без Александра, на четыре года старшего Владимира. Младший Ульянов, Дмитрий, с большим удовольствием усаживался в лодку с Александром. Владимир же, несмотря на желание покататься, от этого часто отказывался. Он знал, что в каждой такой прогулке Александр начнет непереносимые для Владимира розыски разных гадких обитателей воды. Ленин говорил, что он никогда не пробовал ловить рыбу удочкой, так как для этого нужно было насаживать червя на крючок, а к червям у него было отвращение, почти идиосинкразия.
Н. Валентинов [2]. С. 247
Он не любил рыбной ловли удочкой вообще.
Д. И. Ульянов. С. 173
Володя был с детства вспыльчивым, и пример Саши, его всегдашней ровности и большой выдержки, имел для всех остальных детей, в том числе — и особенно — для Володи, большое значение.
М. И. Ульянова. С. 20
…Различие натур обоих братьев выделялось уже с детства, и близкими друг другу они никогда не были.
А. И. Ульянова-Елизарова [1]. С. 67
В отношениях к товарищам, характеризовал его Говорухин (?), он (Саша) был редкий человек. Он равно уважал и собственное достоинство, и достоинство других. Это была натура нравственно-деликатная. Он избегал всяких резкостей, да был к ним и неспособен. Никогда я не видел его беззаботно веселым, вечно он был задумчив и грустен. Он любил театр, понимал поэзию, особенно любил музыку и когда слушал ее, становился еще грустнее и задумчивее.
Н. Валентинов. Ранние годы Ленина // Новый журнал. Нью-Йорк, 1955. С. 203.
(Далее цит.: Н Валентинов [7])
Ежемесячно отец посылал Александру на прожитие сорок рублей. Но Александр был бережлив, и ему удавалось сократить расходы до тридцати рублей в месяц. Приехав домой в начале летних каникул 1885 года, он, ни слова не говоря, вернул Илье Николаевичу сэкономленные деньги. Илья Николаевич отчитал его, сказав, что не к лицу сыну действительного статского советника вести образ жизни нищего студента и морить себя голодом, — ведь деньги в семье есть, и его никто не ограничивает в средствах. Александр промолчал. У него были свои принципы, и брать у отца больше денег, чем ему было необходимо, он категорически отказался.
Р. Пейн. С. 60