Такое мнение истца совершенно неправильно. Покойный Павел Мороченков подал в Мелекесскую посадскую управу 23 декабря 1888 года заявление (засвидетельствованное нотариально) о перечислении числившегося за ним усадебного места по плану № 60 на имя его жены, Анастасии Кириловой Мороченковой. Управа перечислила усадьбу на имя Мороченковой и выдала ей 13 октября 1889 года за № 34 удостоверение об уплате выкупа за усадебное место.
Перечисление это совершенно законное, так как уплата выкупа Павлом Мороченковым сама по себе отнюдь не переносила права собственности на усадьбу от управы на Павла Мороченкова (ибо по закону переход недвижимой собственности происходит лишь по крепостным документам — и притом с момента утверждения их старшим нотариусом), а только давала Павлу Мороченкову право требовать от управы или выдачи ему крепостного документа на землю или возвращения уплаченных денег. Само собою разумеется, заявление управы, что «право собственности с 30 декабря 1882 г. переходит к нему, Мороченкову» — никакой силы не имеет, ибо домашними документами право собственности на недвижимость не переносится.
До выдачи крепости — усадебное место было в собственности управы. Последняя, перечислив его по просьбе Мороченкова на имя Мороченковой, совершила потом купчую крепость на продажу этого места Анастасии Кириловой Мороченковой (по второму мужу — Головиной).
Таким образом, первое исковое требование истца — о признании этой купчей недействительною — отпадает, а вместе с ним и второе — о признании права собственности на усадебное место по плану № 60 за единственным наследником Павла Мороченкова — Степаном Ивановым Мороченковым.
Спорным усадебным местом совершенно законно владеет крестьянин Антон Кирилов Палалеев, родной брат и единственный наследник Анастасии Кириловой Мороченковой (по второму мужу Головиной), скончавшейся 3-го февраля 1891 года.
На основании изложенного имеем честь просить Самарский окружной суд в иске, предъявленном крестьянином Степаном Мороченковым к Мелекесской управе и к имуществу умершей жены зап[асного] солдата Анастасии Головиной — отказать, возложив на истца судебные и за ведение дела издержки.
При сем прилагаем: две доверенности, заявление Мороченкова, копии сего ответа и приложений и на повестку 25 к.
Помощник присяжного поверенного В. Ульянов. Присяжный поверенный А. Хардин.
Неизвестные документы. С. 1820
Он проигрывал процессы один за другим. Кстати, в нескольких случаях ему пришлось защищать простых людей, из крестьянской и рабочей среды, и все они были признаны виновными. Значительно успешней он выступал на стороне обвинения.
Р. Пейн. С. 91
В отличие от его земляка, адвоката по политическим делам Александра Керенского, Ленин оказался слабым профессионалом. Обращаться к нему перестали...
В. Брусенцов. С. 172
Но в своей юридической практике он будет дважды защищать собственные интересы и оба раза выиграет. В одном случае выиграет дело против соседних крестьян, допустивших потраву в поместье Ульяновых. В другом — когда его, едущего на велосипеде, собьет автомобиль виконта в Париже.
Д. А. Волкогонов. Кн. 1. С. 68
В 18911892 гг. неурожай, повлекший голод, охватил восточную часть России. Голодные крестьяне бежали из деревень, в Самаре ходили из дома в дом, прося хлеба и работы. Нужда была огромная. Помощь требовалась немедленная. Правительство организовало (очень плохо) разные общественные работы для голодающих, и на помощь им считали долгом прийти все, в ком была хотя бы маленькая частица сердца, способного откликнуться на великое бедствие. Был организован так называемый общественный комитет помощи, на собранные средства устраивающий столовые для голодающих. Подавляющая часть самарской интеллигенции приняла участие в этом комитете. Но Владимир Ульянов в отношении к нему занял самую враждебную позицию. Он был против какого-либо участия интеллигенции и своих знакомых в кормлении голодающих Он подвергал общественный комитет помощи яростной критике. Он желал, чтобы комитет поскорее развалился, чтобы из него вышли все люди радикального направления. Что за сорт идей руководил Лениным в этой с моральной точки зрения совершенно непонятной кампании?.. «Голод, — говорил Ульянов, — есть прямой результат определенного социального строя, и пока существует этот строй, голодовки неизбежны. Уничтожить их можно, только уничтожив этот строй. Будучи в этом смысле неизбежным, голод в настоящее время играет роль прогрессивного фактора… Он заставляет мужика задумываться над основами капиталистического строя, разбивает веру в царя и царизм, следовательно, облегчает победу революции… Кормление голодных в то же время акт политически реакционный, так как оно не разжигает, а может умерять бунтовские антиправительственные чувства. Кормление всякими радетелями голодающих вместе с тем акт, в сущности, безнравственный, — те, кто стоят за такое кормление, руководятся скрытой мыслью спасти гнусное буржуазное общество, а вместе с ним и собственную шкуру»…