От второго «подарка» я чуть не отшатнулся. Так от представленных монет полыхнуло рубиновым. Я же помню этот цвет! Он появился в тот момент, когда я забрал жизнь Оборотня и порезался о его меч.
— Ты чего?
— Глеб, мля, вы где эту дрянь откопали?
У продавана лицо разом вытянулось, как он бешенство в моих глазах увидел.
— Чего?
Вот заладил, болван.
— Моисеича срочно зови! На этом золотишке море крови. Оно фонит, как ядерная бомба!
— Сейчас!
— И убери его в темный мешок.
Пока ждали «хозяина», Глеб отпаивал меня Рижским бальзамом с чаем. Моисеич прилетел минут через двадцать. Выслушал мой рассказ и весь почернел.
— Подозревал нечистое. Но так…
— Я бы на вашем месте тех, кто вам такое подсунул, подвесил за яйца.
Моисеич некоторое время разглядывал выпуклыми зенками чересчур наглого студента, затем обронил:
— Успокойся, Ванек! Ты свою работу сделал. Золото — такая вещь, что зачастую притягивает к себе не самых лучших людей. Но что поделать, оно стало мерилом всего. Не мы это придумали. Но я разберусь.
— Вы не догоняете. На нем кровь невинных младенцев. Ваша карма станет речной.
Вот сейчас я его смог удивить. А то сидит с непробиваемой мордой, весь из себя бизнесмен.
— Ты видишь так глубоко?
— Еще не так ясно, но да.
Директор ломбарда задумчиво кивнул. Пошамкал губами и протянул мне конверт.
— Как и обещал. Ты заслужил премию. Приходи в следующий четверг, пожалуйста. Я приведу интересных людей с товаром. Оценишь. По деньгам не пожалеешь.
— Иосиф Моисеевич, мы вроде договаривались работать только с вами?
— Не хочешь?
— Категорически нет. И это мое последнее слово.
Мне вовсе не нравилось стать игрушкой чужих сил. Коготок увязнет, засосет всего в болото. Моисеич увидел в моих глазах непоколебимую уверенность и пожал плечами.
— Как знаешь. Тогда работаем вместе.
В конверте оказалось даже не две стипендии, а больше. Ненароком промелькнула мысль, может, ну его, эти принципы? Бросить институт и заработать первоначальный капитал. Но я легковесно отбросил её в сторону. Мир, в который я с чьей-то помощью свалился, предназначен для иных свершений.
— В холодильнике должны быть продукты. Сделай мне, пожалуйста, бутерброд.
Настя вошла в кухню, накинув сверху мою рубашку. Умные женщины знают, что выглядят в мужских сорочках безумно сексуально. Это её кто-то научил или сама дошла?
— Вот еще. Потолстеешь!
— Кто, я?
Возмущению Насти не было предела. Она подняла край рубашки, оголив бедро, и положила руку на тонкую талию.
— Ладно-ладно!
Разлил по изящным чашечкам кофе, заглянул в холодильник. А неплохо живет советская Эстония! Салями, буженинка, два виды сыра и масло. И все так аппетитно пахнет!
— Твоя родственница буржуйка?
— Нет, — Настя намазывала масло на черный хлеб с тмином. — Она шишка в Интуристе.
— Ого! Тогда все понятно. Связи!
— Понимаешь. Ум, как вкусно!
Мне нравилось смотреть, как Настя ест. Говорят, что обычно так делают женщины. Это в них вбит этакий инстинкт. Накорми, спать уложи и потом пользуй. Сейчас у нас получается наоборот. Из-под светлой челки блеснули лукавые глазки:
— Ванечка, может, еще «Вана Таллина»?
Я улыбнулся и потянулся за бутылкой местного ликера. В небольших количествах он был безумно вкусен. Позже его вкус испортится. Как и многое другое.
— Хорошо то, как!
Настя подняла руки, провокационно раздвинув полы рубашки. Затем я ощутил под столом на своем бедре её стопу, которая поднималась все выше и выше. Куда она метила в итоге стало понятно сразу.
— Настя!
— Что?
Какие невинные могут быть глаза у девушек! Всегда поражался такому их качеству. Натворят делов, а потом сидят в уголке, как невинные овечки.
— Ты что творишь?
— Проверяю, насколько ты хочешь меня.
— Совсем с ума сошла, старушка.
— Это кто старушка! — девичья ножка тут же оказалась там, где и хотела, а я ойкнул. — Ну, ты и монстр! Ваня, ты везде большой!
— Есть возражения?
Слова уже лишние, так и недоев бутерброд, хватаю одну наглую блондинку, перекидываю через плечо и тащу в спальню, как первобытный мужик добычу. Вдобавок хлопаю ладонью по аппетитной заднице. У нас там и в самом деле творятся пещерные страсти.
— Избушка, в этот раз ко мне задом!
— Ой! Негодяй… противныыыый…
Если в субботу накрапывал дождь, то сегодня сквозь серые облака то и дело прорывалось солнце. Порывистый ветер не мешал нам много говорить и постоянно смеяться. Многие из прохожих с улыбками оборачивались в нашу сторону. Романтичные пары всегда вызывают у людей позитивный настрой. Ты вспоминаешь себя, думаешь о хорошем будущем. Поэтому нас пропустили без очереди в кафе, где мы неспешно позавтракали блинчиками с вареньем, затем пили отличный кофе. В Таллине разрешают взять чашку и постоять на улице. Это так прекрасно держать в руках чашку горячего кофе и смотреть сквозь ароматный дымок на сияющее лицо подруги.